В эту минуту Кэрри пошевелилась, глубоко вздохнула.

Трент мгновенно встрепенулся. Она лежала на боку, зажав меж ног простыню. И ему захотелось почувствовать ее кожу, узнать, какова она на вкус ровно в шесть утра. Он наклонился к Кэрри и осторожно поцеловал, сначала плечо, потом чуть ниже, руку.

Ее глаза открылись. Она моргнула, пытаясь понять, где она и что с ней происходит. Потом увидела Трента, взгляд прояснился, она улыбнулась:

— Доброе утро.

— Привет, — лежа на боку, он придвинулся к ней лицом к лицу и потерся носом об ее нос.

— Как спал?

— Превосходно. А ты?

— Очень хорошо, — она тронула его лицо: — Мой рыцарь без страха и упрека.

— Что-что? — улыбнулся он.

— Спасибо.

— За что?

Она притянула его ближе к себе.

— Я вчера вечером обедала с мамой, Вандой и… с официантом.

— Ох-ха!

— Послушай. С официантом, что привез обед, который ты заказал.

Трент улыбнулся.

— Это ерунда. Нужно сделать для нее все, что возможно.

И для тебя тоже, подумал он, проводя рукой по нежной коже ее бедра.

— Я забыл поговорить с тобой кое о чем, это касается твоей матери.

— О чем же? — лениво спросила Кэрри.

— Я заезжал туда на днях, но не сказал тебе… Подумал, вдруг тебе будет неприятно.

— Почему? — Кэрри встревоженно приподнялась на локте.

Он пожал плечами.

— У тебя новая работа, времени не хватает, ты там очень много делаешь, я знаю. Уверен, ты работаешь все время ланча. Да?

Она кивнула.

Трент продолжал:

— Ты не можешь проводить у матери столько времени, сколько раньше. Мне бы не хотелось, чтобы ты чувствовала себя загнанной в угол и неслась туда, когда могу поехать я. Я буду навещать твою маму, если ты не возражаешь?

— Возражаю? Ты спятил, или просто… — Кэрри потянулась и поцеловала его, — или просто ты невыразимо изумителен… — она опрокинула его на спину и уселась сверху, — или то и другое вместе?

— Что я есть? — ответил Трент, ощущая мгновенно закипевшее желание. — Я очень счастливый человек, когда ты вот так…

— Сейчас я, пожалуй, всем воспользуюсь, — засмеялась Кэрри, физически чувствуя реакцию его тела.

— Чудесный способ потешить мое эго, сердце мое.

— Обожаешь нежности, большой любитель, да?

— Ну да, я такой. Вперед, давай дерзай, — засмеялся Трент, но вдруг заметил, что Кэрри не смеется. — Что с тобой, любовь моя? Что-нибудь не так?

— Я хочу тебя, Трент.

— Чудесно, — с серьезным видом уверил он ее.

— Нет. Я имею в виду, что я хочу тебя. Не на год, — она передохнула, перевела глаза на потолок. — Господи, да как же я ужасна во всем этом!

Сердце Трента скатилось куда-то к желудку, потом он почувствовал, как оно колотится снова в груди.

— Ты все делаешь просто прекрасно.

Она волновалась как ребенок, когда смотрела на него своими изумрудными глазами.

— Хочу тебя, тебя всего. Навсегда.

Трент замер. Он не был готов к этому. Он не понимал, что он чувствует и что сказать.

— Я шокировала тебя?

— Немного, — признался он.

— И ты хочешь встать с кровати и спокойно сказать мне, что у нас договор на год. И пока я нравлюсь тебе и привлекаю тебя, ты никоим образом не хочешь…

— Остановись, Кэрри, ты что-то накручиваешь.

Кэрри не могла встретиться с ним взглядом:

— Пойду в душ.

Ей хотелось уйти и спрятаться, но он не собирался отпускать ее:

— Поговори со мной. Останься и поговори.

Он держал ее за бедра, и наконец она встретила его взгляд:

— Хорошо. Как ты сказал, — она перевела дыхание, — я думаю, что вместе нам чудесно. Я не хочу быть с кем бы то ни было еще, я и вообразить себе это не могу, — она нервно глотнула. — Что ты думаешь?

— Я думаю, — он намотал прядь ее волос на палец, — что это хорошо.

— Хорошо? — повторила она.

Глядя ей в глаза, Трент кивнул. Во всяком случае, он человек слова.

Потом он прижал ее к себе и целовал так, будто она принадлежит ему вся и это будет продолжаться не год, а всю жизнь.

В три часа дня на рабочее место Кэрри принесли роскошный букет розовых пионов, составленный так искусно, что он вполне мог соперничать с натюрмортом над ее рабочим столом. Она точно знала, что цветы от Трента, и улыбнулась, открыв карточку, анонимную: