Неприятель отступил, выпустив несколько последних снарядов.

Один из этих последних снарядов разорвался менее чем в пяти метрах от наводчика. Реми Шрийнен услышал оглушительный взрыв. Тут же все его тело пронзила тройная боль – три осколка врезались ему в бедро.

Большинство грузовиков бригады прошло на соединение с германскими войсками в брешь, расчищенную для них Шрийненом.

Раненого наводчика боевые товарищи погрузили на одну из машин. На этот раз – после семи ранений – он был отправлен в госпиталь в Троппау. За свой выдающийся подвиг Реми Шрийнен был награжден Железным крестом 1-го класса. А в конце июня он уже снова возвращался в свою часть.

Бригада же тем временем была отведена в тыл на войсковой полигон Кновиц для отдыха и пополнения личным составом. Оберштурмбаннфюрер Шеллонг тоже был ранен; штурмовую бригаду принял под свое командование его заместитель Реманн уже как «боевую группу Реманна».

19 июля 1944 года боевая группа была переброшена в Бенешау на Тойле и 25 июля заняла позиции в лесу западнее Марвы.

Уже в полдень того же дня противник предпринял наступление на эту позицию. Состоявшая всего лишь только из четырех рот боевая группа понесла тяжелые потери.

Утром 26 июля в командный пункт боевой группы попал снаряд. Гауптштурмфюрер Реманн был ранен. Офицеры Ван Бокель, Ван Моль и Свинен, которые явились по вызову, были убиты. Тем самым бригада во второй день сражения осталась почти без командного состава. Командование боевой группой принял на себя унтерштурмфюрер д'Хаезе и образцово справился с этой задачей.

На следующий день на боевую группу снова обрушился сильный артиллерийский огонь. Со своей передовой позиции Реми Шрийнен наблюдал, как на него ползут первые за этот день танки.

– Теперь мы сможем их уделать, Реми, – сказал командир орудия, когда боевые машины оказались в удобном для выстрела положении.

Шрийнен не согласился с ним.

– Нам нельзя пока обнаруживать себя! – напомнил он.

– Черт побери, наши друзья решили потанцевать перед нами! – пробурчал один солдат из орудийной прислуги, когда передовой русский танк приблизился к батарее.

Реми Шрийнен уже давно держал в прицеле остановившийся метрах в двухстах пятидесяти от орудия и ведущий огонь Т-34. Теперь он отдал сам себе приказ: «Огонь!»

Ударил выстрел, и снаряд поразил танк. Через минуту он уже был весь объят огнем.

В последовавшие за этим четверть часа для Шрийнена и его товарищей не оставалось ничего на свете, кроме как стрелять, стрелять и стрелять!

И столь неожиданным для неприятеля был огонь этого единственного орудия, что они словно оцепенели. Три или четыре танка были подбиты, прежде чем противник начал реагировать и сам открыл огонь по этой опаснейшей для него пушке. Но Шрийнен не прекратил стрелять и смог подбить еще два танка.

Роттенфюрер Шрийнен не получал приказа на открытие огня. Но он принял решение стрелять самостоятельно и в самый выгодный момент, увидев, что танк повернулся к нему своим бортом.

Но теперь ему надо было срочно отойти со своим орудием назад – этого потребовало командование.

Новая линия фронта проходила теперь от шоссе до Блаубергена. Она охватывала Гренадирхёэ, Либесхёэ и Киндерхёэ – эти названия для фламандского наводчика Шрийнена навсегда останутся незабываемыми.

Вдоль этой линии и была направлена теперь новая атака русских.

Реми Шрийнен снова установил свое орудие в выгодную передовую позицию и хорошо его замаскировал. Теперь ему оставалось только ждать противника.

И он вскоре появился. Несколькими волнами советские солдаты накатывались на фламандцев. Шрийнен открыл огонь фугасными снарядами; один за другим ложились они в цепи наступающих.

Вражеская артиллерия открыла ответный огонь, захлопали и русские минометы. Пули и осколки снарядов то и дело со звоном рикошетили от стального щитка орудия.

Шрийнен был легко ранен. Один за другим выбывали из строя его товарищи. Слева и справа от него уже отходили назад германские мотопехотинцы; они не смогли отразить этот чрезвычайно сильный удар противника.

Решил было отступить и Реми Шрийнен, когда он увидел, что за рядами русской пехоты двигаются тридцать вражеских танков.

– Шрийнену отойти назад! – принес распоряжение посыльный.

Но маленький фламандец остался на своем месте и продолжал вести бой. Один против пяти тяжелых танков ИС (Иосиф Сталин).