«Ольга» кивает:

– Хорошо, согласен. Но какой у меня выход? Предложение Гесера отсидеться в теле Ольги выглядит разумным.

Светлана резко встает:

– Тогда не будем отсиживаться в моей квартире. Поехали куда-нибудь?

– Давай, – соглашается «Ольга». – Я знаю один милый ресторан… а потом в какой-нибудь ночной клуб. Самый дурацкий, молодежный, чтобы толпа юнцов прыгала до утра. И надо будет побольше танцевать перед сценой, чтобы нас заметили…

– Антон, милый, – с чувством говорит Светлана. – Спасибо тебе. Ты меня наконец-то куда-то пригласил. Я этого ждала уже два месяца. Жаль только… эх…

«Ольга» явно смущается, а Светлана подходит к гардеробу, начинает перебирать одежду. Замечает:

– Жалко, на твой размер ничего не найду… пустят в ресторан в джинсах?

– Если потребуется – внушу персоналу, что меня надо пропустить.

– А это будет доброе воздействие на человека? – уточняет Светлана.

– Конечно! – говорит «Ольга». – Ведь форма одежды – лишь частности, нельзя из-за нее отказывать человеку в праве поужинать.

Светлана бросает перебирать одежду, поворачивается к «Ольге»:

– Вот что меня поражает, так это умение опытных дозорных любой поступок объявлять светлым и добрым! Надо будет – воздействуем на человека, внушим ему ложную память, изменим настроение, заставим помогать себе… Где грань, Антон? Где грань между нами и Темными?

– Только в тебе, – отвечает «Ольга». – Если ты действительно хочешь добра человеку, то можешь и причинить ему боль. Хирург тоже режет по живому.

– Слова… только слова… – качает головой Светлана. – А благими намерениями знаешь куда дорога вымощена? Мне кажется, Антон, что я всю жизнь буду мучиться – имею право использовать свою Силу или нет…

– Да, будешь, – кивает «Ольга». – Именно потому мы и Светлые, что мучаемся этими вопросами. А если ты хотела полной уверенности в своем праве поступать как хочешь, то выбрала не ту сторону.

Светлана качает головой:

– Нет, Антон. Я выбрала свою сторону.

Она достает из шкафа блузку, прикладывает к груди:

– Пойдет мне?

Центр Москвы, Тверская. Витрины магазинов, спешащие прохожие, машины…

Алиса припарковывает машину, включает сигнализацию, подходит к неприметной двери в одном из домов – невысоком, этажей пять-шесть… Дверь, похоже, ведет то ли в совсем маленький офис, то ли в какие-то служебные помещения… Она касается кнопки звонка, ждет, глядя в объектив камеры.

Дверь открывается, и Алиса входит в маленькое помещение. Что-то вроде тамбура – за столом сидит охранник в форме, еще один поджидает Алису у двери. Внимательно оглядывает, потом кивает и улыбается.

– Шеф у себя? – спрашивает Алиса, направляясь к внутренней двери.

– Нам не докладывал, – фыркает охранник за столом.

Алиса открывает дверь – за ней еще одна комната, в ней лифтовые двери. Еще один охранник провожает Алису внимательным взглядом.

В лифте Алиса нажимает кнопку девятого этажа. Лифт поднимается. Алиса выходит в широкий коридор, проходя мимо окна – смотрит вниз, на свою машину.

Снаружи хорошо видна Алиса, стоящая у окна. Почему-то и она, и окна – все черно-белое, в серой дымке. При удалении взгляда видно, что над самым обычным «сталинским» домом надстроено еще несколько этажей – куда более современных, но словно подернутых туманом, явно незаметных для обычного человеческого взгляда.

Алиса идет дальше по коридору. Входит в приемную – секретарша за столом смотрит на нее с неприязнью, но тут же докладывает по селектору:

– Пришла Донникова.

– Пусть войдет, – раздается в ответ голос Завулона.

Алиса входит в кабинет Завулона.

В отличие от кабинета Гесера – здесь ничего лишнего или старомодного. Все очень функционально, все неприметно дорого и современно. Завулон сидит за столом, откинувшись в кресле, и лениво, одной рукой, поигрывает на компьютере. По экрану бегают монстры. Завулон, улыбаясь, уничтожает нечисть. Спрашивает:

– Что скажешь?

– Хорошо играете, шеф, – говорит Алиса.

Завулон усмехается, выключает компьютер. Поворачивается к Алисе, произносит одно лишь слово:

– Он?

Алиса пожимает плечами:

– Может быть, и он. Алиби нет… обвинение мы выдвинуть можем.

– Требуется еще один неверный шаг Городецкого, – говорит Завулон.

– Поможем? – улыбается Алиса.

Завулон качает головой:

– Все-таки ты глупа, девочка. Зачем помогать? Он сорвется сам.

– А если это не он? – спрашивает Алиса.

– Тогда – тем более, – отвечает Завулон. – Если есть обвинение, то факты под него найдутся. Что он сейчас делает?

Алиса смотрит на часы: