Собираясь на концерт, Лоррен купила новое платье, черное, с низким круглым вырезом и рукавами три четверти.

– Оно прекрасно подчеркивает твою фигуру, дорогая, – заметила Берил, одобрительно оглядев дочь.

– Я принимаю все твои комплименты с небольшой поправкой на то, что я твоя дочь, – сказала Лоррен, целуя ее в щеку.

– Но это правда! Ты совершенно по-другому выглядишь, как будто вылупилась из своей скорлупы, и ты перестала быть замкнутой.

– Скорлупа все еще здесь, – засмеялась Лоррен, – на всякий случай, вдруг понадобится опять спрятаться. Только ее никто не видит.

– Да, дорогая, – ответила мать, решив не перечить ей, – На твою длинную шею так и просится мой жемчуг.

– Если ты еще что-нибудь скажешь о моей шее, – сказала Лоррен, надевая жемчужное ожерелье, – я, наверное, превращусь в лебедя.

– Вот как раз этого ты уже добилась, – заметила Берил. – Теперь ты не гадкий утенок, а просто красавица!

– Да, мама, – прошептала Лоррен, подыгрывая матери.

– Тебя повезет Алан?

– Нет, Мэттью. Алан заберет Анну.

– Что за ерунда! Алан ведь живет здесь…

– Но он хочет поехать с Анной, – прервала ее Лоррен.

– Понятно, – протянула Берил, но Лоррен знала, что это не так.

Приехавший Мэттью поцеловал Берил в щеку, Лоррен – в губы. Увидев ее платье, он присвистнул от восторга.

– Это заставит их посплетничать, – сказал он, но не стал уточнять, кого это «их».

Когда они подъехали к концертному залу, Алан с Анной уже ждали их в фойе. Нежный аромат оранжерейных цветов, стоящих в гигантских вазах у стен, дразнил и напоминал о весне. Ковры мягко пружинили под ногами. Сама не зная почему Лоррен чувствовала себя сейчас невероятно счастливой. Она попыталась разумно объяснить себе свое ощущение радости и решила, что все это потому, что ближайшие два часа она проведет в обществе Алана и с ним вместе будет слушать любимую ими обоими музыку.

Вокруг них бурлила толпа, Алана поминутно приветствовали друзья и просто знакомые. Было очевидно, что он довольно популярен. Большинство его знакомых были из газетного мира. Двое мужчин пожали ему руку и представили своих спутниц. Он в ответ представил свою компанию и несколько минут обсуждал с ними узко профессиональные темы.

Наконец они прошли к своим местам, и Лоррен показалось, что Алан стремится сесть подальше от нее. Между ними устроились Анна и Мэттью, и любое непосредственное общение было невозможно. Если бы она даже захотела сказать Алану что-то, пришлось бы передавать это через других. Надежды на удовольствие от вечера сразу же угасли.

Лоррен бросила взгляд вдоль ряда и заметила, как Анна с Аланом, чуть не касаясь головами, изучали программку. Она почувствовала в сердце болезненный укол ревности, но тут же отругала себя, ощутив вину перед Анной. Ведь это ее самая близкая подруга, подумала она, хотя и вынуждена была признаться, что ревновала бы к любому, сидящему рядом с Аланом, кто бы это ни был.

– Очнись, дорогая, ты слишком глубоко ушла в свои думы, – прошептал Мэттью, сжав ее руку в своей. – И похоже, они не очень-то приятные.

– Извини, Мэттью, – тихо сказала она.

Оркестранты заняли свои места, и Мэттью предложил девушке программку. Они читали ее вместе, так же близко, как и другая пара. Мэттью коснулся губами ее щеки, и Лоррен с внезапной вспышкой злобы понадеялась, что Алан видел это. Во всяком случае, Анна заметила и Лоррен слышала, как она прошептала своему спутнику:

– Взгляни на этих двух влюбленных голубков.

Мэттью засмеялся, тоже услышав ее слова, и вновь поцеловал Лоррен.

Первое отделение концерта было посвящено увертюрам Бетховена и работам современных композиторов. Когда начался антракт, Анна наклонилась к ним и сказала:

– Алан хочет пить и спрашивает, как вы?

Лоррен кивнула, и они в медленно двигавшейся толпе вереницей вышли из зала. Алан и Мэттью отправились на штурм бара в конце фойе и немного погодя вернулись с напитками.

Увидев еще нескольких своих знакомых, Алан направился к ним и заговорил с несколькими холеными молодыми женщинами, Лоррен с горечью заметила, что одной из них он отдает явное предпочтение.

– Члены твоего гарема? – пошутила Анна, когда Алан вернулся.

Он смущенно засмеялся, а Мэттью сказал:

– Не задавай неловкие вопросы, Анна. Вдруг ответы тебя смутят!

– Одна или две бывшие подружки, если вам интересно, – небрежно ответил Алан, так что стало ясно: обсуждать этот вопрос он не хочет.