– Его бы посадить, Лев Львович.

– Не получится, Юра! Это я тебе как адвокат говорю… Кроме наших записей из «Таганки» против него ничего нет. А это не доказательство. Некто с голосом похожим на голос Гуркова, сказал, что… Нет, Юра, это сейчас не доказательство.

– Но напугать его этими записями мы можем?

– Это запросто!

Ольга пожалела, что у озера так тщательно вымыла свою Оку. Появляться в городе на своей канареечной машине глупо… Она рассудила, что ни Максима, ни Лаймы уже нет в живых. И администраторшу вполне могли принять за нее. А появляться в городе «живым трупом» не хотелось. Возможно, в этой ситуации будет своя выгода… Крутова начала искать тихие обходные дороги, которые вели к даче Жука.

Она оставила машину в лесу и начала пробираться к знакомому дому мелкими перебежками. Очень даже логичное поведение. За эти сутки могли произойти любые события.

Прошлой ночью случился неудачный штурм, а этим вечером дачу могли окружить превосходящие силы противника… Ольга приблизилась к забору, но никого не было. Только у реки горел костер и около крепкого стола, сбитого из половых досок, копошились двое: лысоватый пенсионер и стройный старый адвокат с седой копной непослушных волос.

От костра тянуло шашлыком, но веселых песен не пели, и весь разговор был приглушенный и несуетливый… Ольга поняла, что готовятся поминки.

Она могла вскочить и побежать вниз к берегу Угорки, крича и веселясь. Но тогда она бы пропустила что-то очень важное… Она никогда еще не была на своих поминках. Такая удача не каждому выпадает.

Крутова легла на теплую вечернюю траву и поползла, скрываясь за кочками и кустиками.

Темнело быстро, а треск костра заглушал все остальные звуки.

Старики, они, конечно, опытные сыщики, но подпустили разведчика на пять метров.

Ольга лежала в ложбинке, за куцым кустом вербы. Стол был близко, и она могла слышать все, что про нее говорили… А говорили хорошие слова. Она и умная была, и красивая, и деловая.

– Честно скажу, Юра – любил я ее. Нет! Я ее любил как дочку, как внучку, как милого человека, которому хочешь добра.

– А я ее всего-то несколько дней знал, но тоже проникся… Чистая и девственная душа. Вся была к добру направлена… И почти ничего в жизни не успела… Давай помянем хорошего человека.

Они выпили, не чокаясь. Замолчали, глядя на лунную дорожку, что трепетала на ленивой Угорке. У Ольги слезы навернулись на глаза. Может быть, она и не такая хорошая, но действительно ничего в жизни не успела. Это Жук правильно сказал.

Ольга и раньше это понимала, но никогда так ярко не чувствовала.

В жизни каждого существа есть точка расцвета. Это вершина, до которой обязательно надо дойти…

Возьми, к примеру, любое растение: розу, тюльпан, ромашку. Пока не появился цветок – это так, травка с листиками… Вот и она еще не расцвела. Для женщины расцвет не в возрасте и не в форме тела.

Расцвет – это когда любовь и все, что следует дальше. Это свадьба и медовый месяц.

Ольга чувствовала это и раньше, но только сейчас, лежа в сырой ложбинке и присутствуя на собственных поминках, четко поняла – она еще не расцвела, но очень хочет этого. Она готова к этому…

Старики за столом сказали о ней еще много хорошего. И еще пару раз выпили за упокой души… Мизансцена затянулась. Дальше лежать было холодно и скучно… А подняться ночью и встать перед пьяненькими пожилыми людьми, которые отмечают твои поминки. Это как? Нормально?

Ольга знала, что Лощинин носит с собой какие-то сердечные таблетки. А как с этим у Жука? Не придется ли после этого настоящие поминки справлять…

Ольга начала отползать… Потом она встала на корточки и поскакала к своей Оке. Потом побежала, скрываясь за кустами.

Машина стояла там, где и была оставлена. Включилась без капризов. И фары загорелись… На самой малой скорости Ольга придвигалась к костру. За сто метров она остановилась и развернулась, подставив бок. Пусть посветят фонариком. Пусть постепенно поймут, что это Ока, и что она желтая… И вот тогда они зададут себе вопрос: «А кто это там, в желтой Оке? А не Ольга ли это?»

Постепенно все надо, без стрессов.

Она действительно увидела свет двух фонариков, направленных на нее. Ольга вышла из машины и помахала рукой. Потом побежала на встречу. Старики тоже бежали к знакомой желтой Оке и к фигуре, что очень напоминала ту особу, которую они сейчас поминали.

Докторов впервые стоял перед Гурковым без страха. Никаких упреков к нему быть не могло. Одним ударом он свалил двух главных врагов. И сделал это чисто. Без шума и пыли…