— Я думаю, нам всем следует хорошо выспаться, — подтвердил посол, — до Валтарнии долгий путь, а когда мы приедем, кабинет начнет приветствовать ее высочество еще до того, как она прибудет во дворец.

— Представляю, как это будет утомительно, — вздохнула жена посла.

Пифия также поднялась. Но не успела она двинуться к выходу, как ее остановил аббат:

— Мне бы хотелось поговорить с глазу на глаз с вашим высочеством, если вы будете так добры, чтобы выслушать меня.

— Ну конечно, — ответила Пифия.

Они говорили по-английски, но аббат изъяснялся не слишком бегло, подыскивая слова.

Поэтому, когда они остались одни, Пифия заметила:

— Я говорю по-валтарнийски, святой отец.

Он взглянул на нее с удивлением и произнес на этом языке:

— В работе, предстоящей вам, это будет огромным подспорьем.

Пифия взглянула на него:

— Вы считаете, что мне предстоит сделать что-то важное для Валтарнии?

Он кивнул, и она почувствовала, что ему трудно облечь свои мысли в слова.

— Я знаю, святой отец, — то, что я должна сделать, не связано с моим английским происхождением, но я еще не совсем понимаю, в чем состоит мой долг. В любом случае я знаю, что еду в Валтарнию по Божьей воле.

Лицо аббата засветилось.

— Мне хотелось, чтобы вы так думали, дитя мое. В Валтарнии нужно сделать очень многое, чтобы спасти ее народ, и не только от внешней угрозы.

— Я обещаю вам, — заявила Пифия, — что выполню все, что в моих силах. Но мне необходимы, святой отец, ваши молитвы и, если возможно, ваше руководство.

— Я буду молиться, — ответил аббат, — чтобы вы почувствовали святую волю, и я думаю, что вы уже знаете, откуда она будет исходить. Если я когда-нибудь смогу чем-то помочь как духовник или просто как человек, позовите меня. Вы понимаете?

— Я понимаю, святой отец, — ответила Пифия, — и очень благодарна.

Она опустилась перед ним на колени.

Он благословил ее, и Пифии показалось, что свет засиял над ее головой. Она видела и чувствовала его, хотя ее глаза были закрыты.

Это был божественный свет Аполлона, с рассветом несущийся к земле и прогоняющий тьму.

Это был и лунный свет, обещающий, что день вернется, когда Аполлон промчится по небу.

Когда аббат кончил свое благословение, Пифия поднялась, и он улыбнулся ей, как будто она сделала его счастливым.

— Я не увижу ваше высочество утром, — сказал он, — но поезжайте с миром и знайте, что Бог с вами.

Открыв дверь, она обнаружила, что майор Данило ожидает ее, чтобы проводить в спальню. Они шли в молчании.

— Аббат — святой человек, — молвила наконец Пифия, когда они были уже у дверей спальни.

— Мы в Валтарнии знаем, что его молитвы оберегают и нас, и его паству в Черногории.

— Я рада, очень рада, что он здесь, — заметила Пифия, — и теперь, получив его благословение, уже не так боюсь встречи с королем.

Мгновение майор безмолвно смотрел на нее. Затем он неожиданно опустился на одно колено и поцеловал ее руку.

— Что бы ни случилось в будущем, — сказал он, — я посвящаю себя служению вашему высочеству, и, если вы попросите помощи, я никогда не подведу вас!

Пифия была очень тронута.

— Благодарю вас… — сказала она, когда он поднялся. — Благодарю вас за то, что вы для меня уже сделали!

Не ожидая его ответа, она прошла в спальню и закрыла дверь.

Стоя у окна и глядя на звезды, она думала, что ей очень повезло.

Какие бы трудности ни были впереди, она знала, что по крайней мере сделает нечто стоящее, вместо того чтобы вести растительное существование в Виндзоре.

— Это потрясающее приключение! — сказала она звездам. И услышала смех своего отца, который всегда надеялся, что ее жизнь станет именно такой.

На следующее утро они отправились в путь очень рано.

Сначала спускаться вниз по ухабам было так же неудобно, как подниматься. Вся разница состояла в том, что это приходилось делать гораздо быстрее. Скоро они выбрались на тропинку, петляющую среди елей.

В полдень путники остановились позавтракать.

Теперь перед Пифией протянулась дорога, ведущая в страну, которой ей предстояло править.

Даже отсюда эта страна казалась прекрасной. Впоследствии, подъехав поближе, она нашла ее очаровательной.