Шрифт:
На другое утро в палату, где лежал Миша, вошла молоденькая медсестра.
— Как ты себя чувствуешь, Атаманыч? — спросила она.
Миша удивленно поднял брови.
— Откуда вы знаете, что меня так зовут?
— От твоих друзей. Пока ты спал, сюда приходил сержант Кандалин и потом какая-то девочка. Такая голубоглазая, с косами.
«Нина!» — сразу понял Миша, и сердце его тревожно забилось.
— Где она?.. То есть я хотел спросить: где они?
— Ушли. Девочка, наверное, на уроки побежала, а сержант тебе записочку оставил.
Из кармана халата сестра достала записку:
— Читай.
Она отошла к другим больным, а Миша развернул записку.
Дорогой братишка! Думал тебя навестить, да не пустили к тебе, говорят — спишь. Спи на здоровье, набирайся сил и поправляйся скорее. Из шкуры твоего медведя подполковник приказал сделать чучело и подарить его Онорской школе. Я к тебе часто буду приезжать.
С боевым приветом В. Кандалин.
— Этот сержант тебе родня, что ли? — спросила сестра.
— Да, это мой брат, — чуть запнувшись, ответил Атаманыч.
— То-то я смотрю, уж очень он о тебе беспокоится. Говорит, ты медведя убил. Правда?
С четырнадцати коек поднялись четырнадцать голов. Все удивленно смотрели на мальчика.
— Нет, это он сам убил, я только ранил…
— Брехня! — сказал молодой парень, лежавший на соседней с ним койке. — Откуда зимой в лесу медведь? Небось пень увидели и приняли за медведя.
— Сам ты пень, — отозвался кто-то из дальнего угла. Ты что, не слышал, бывают медведи-шатуны? Они берлоги себе не устраивают, шатаются по лесу, а спать захочется — завалятся куда-нибудь под елку.
— Точно! — подтвердил Миша. — Он как раз под елкой спал. Я его не заметил, под той же елкой от метели прятался…
— Ну, а дальше что? — раздалось сразу несколько голосов.
Миша не заставил себя упрашивать и рассказал о вчерашнем приключении.
— Ты молодец, парень, видать, не из трусливых, — сказал мужчина с перевязанной головой. — Видать, не зря тебя Атаманычем прозвали.
— Скажите, — обратился Миша к медсестре, — Нина не сказала, когда она еще придет?
— Какая Нина? — не поняла сестра, но, увидев, что лицо мальчика залила краска смущения, догадалась: — A-а… Нет, она ничего не сказала.
Нина пришла в тот же день и приходила ежедневно. Приходили ребята из школы; часто, как и обещал, приезжал Кандалин. Несколько раз его навестил лейтенант Остапов, и время от времени сестра говорила Мише:
— Опять ваш подполковник звонил, о твоем здоровье справлялся.
Миша шел на поправку медленно.
Однажды Нина пришла необычайно радостная.
— Знаешь, Миша, — сказала она негромко, — нам, мне и Ване Крутикову, объявлена благодарность от командования.
— Тебе и Ване Крутикову? Шутишь?
— Честное пионерское!
— За что?
Нина обвела глазами палату, где, кроме Миши, лежали еще четырнадцать человек:
— Сейчас не могу сказать. Это военная тайна!
— Военная тайна?
— Ну, не совсем военная тайна. Я тебе все подробно расскажу, только потом.
— Ну ладно, потом так потом.
Глава шестнадцатая. «Не совсем военная тайна»
Наконец Мише разрешили вставать, ходить (конечно, с костылями), и вот наступил день, когда ему позволили выйти на прогулку.
Миша ждал Нину. Сестра уже не раз предлагала проводить его с крыльца, но он решил все-таки дождаться Нину.
Наконец Нина пришла.
— Пойдем во двор, — сказал Миша.
— Ой, Миша, гулять разрешили? — всплеснула она руками. — Вот хорошо-то!.. А я задержалась — у нас был лыжный кросс. Наш класс занял первое место!
Они вышли во двор и сели на лавочку.
Миша смотрел на Нину. Она была в голубом лыжном костюме, из-под белой вязаной шапочки выбилось несколько кудряшек, щеки разрумянились, а глаза блестели весельем и задором.
Заглядевшись на нее, он даже не слышал, что она ему говорила.
— Да ты меня не слушаешь! — вдруг дошел до него ее обиженный голос. — Тебе что, не интересно?
— Ну вот, с чего ты взяла? — смущенно пробормотал Миша.
— С того и взяла, что ты смотришь как-то сквозь меня.