1960

Не смущаясь своей наготы, Ксавье Энтон сел за роскошный концертный рояль в гостиной своего дома, расположенного на высоте шесть тысяч футов в горах Сан-Хасинто. Когда они с Джульет впервые приехали в эту дикую идиллию, Энтон сказал:

– Твой муж тратит на свои скучные фильмы столько же денег, сколько я потратил на то, чтобы доставить сюда рояль. Конечно, перевозка моего рояля была более полезным делом.

Джульет, тоже обнаженная, лежала на кушетке, мечтательно глядя сквозь прозрачную стену на сосны и ели с большими шишками. Тем временем Ксавье коснулся пальцами клавиш.

– Теперь, - обернулся он, когда замер последний аккорд, - скажи мне, что это, дорогая?

– Бетховен. «Император», - лукаво улыбнулась Джульет.

– Нет! нет! Нет!
– Ксавье вскочил. Он был так худ, что она могла пересчитать его ребра.
– Ну сколько раз я должен повторять? «Император» - это неуместное, вводящее в заблуждение название Пятого концерта ми-бемоль мажор, опус семьдесят три.

– Я никогда не запомню номер, - благодушно ответила Джульет.
– К тому же мне больше нравится, когда ты играешь его с оркестром.

– Ты должна услышать, как я буду играть этот концерт летом с Лос-Анджелесским филармоническим оркестром, моя юная Филистина.

– Перестань называть меня Филистиной. Я ведь избавилась от своего «кадиллака», не так ли?

– Слава Богу, - с содроганием воскликнул Ксавье.

Он приходил в ужас при виде любимой машины Джульет. Теперь, по его настоянию, она ездила на черном «ягуаре». Джульет доросла до того, что оценила консервативный британский стиль автомобиля. Научилась ценить и другие вещи, с которыми за последние полгода познакомил ее Энтон.

А Ник никогда не спрашивал, почему она меняет машины.

– Ник уже почти закончил новый сценарий, - сказала вдруг Джульет.
– Он собирается назвать его «Женщины», хотя в действительности речь идет об одной женщине, о том, какой разной она бывает с разными мужчинами.
– Джульет знала об этом из подслушанного разговора Ника со Слоуном Уитни.

Ксавье встал и опустил крышку рояля.

– Ты с ним уже говорила?

– Еще нет.

Он пересек комнату и остановился у стеклянной стены.

Джульет подошла к нему и бросила взгляд на верхушки сосен.

– Он поймет, вот увидишь.

– Он не поймет, - спокойно возразил Ксавье, словно обращаясь к ребенку.
– С такой звездой, как ты, у него есть шанс достать деньги на новый фильм. А без тебя его карьере придет конец.

– Ник желает мне только добра, - упрямо твердила Джульет.

– Ты себя обманываешь. Знаешь, что сказал мне твой друг Ролло?

– Бедный Ролло!
– засмеялась Джульет.

Это он познакомил ее с Энтоном на концерте в Голливуде. После концерта Ксавье пригласил ее к себе. Слава Богу, съемки «Крушения» уже кончились, да и в сценарии не было ревнивого любовника, каким оказался Торранс.

– Ролло говорит, все думают, что тебя создал Ник, и никто не верит в твой талант актрисы. Он, разумеется, не создавал тебя, - с озорной улыбкой продолжал Ксавье, - и мне это известно лучше, чем кому-либо. Ник просто использует тебя для достижения своих целей, скрывая от публики настоящее положение дел. Фактически, утверждает Ролло, он поощряет всеобщее заблуждение.

– Я тебе не верю.

– Тогда скажи Нику, что хочешь поменять свой имидж, и посмотри на его реакцию. Если бы он действительно любил тебя, Джульет, он позволил бы тебе расти, развиваться.
– Лицо Ксавье стало грустным.
– Как сделаю со временем я.

– Он даст мне расти, - настаивала Джульет.

– Тогда скорее поговори с ним.

– Почему?

– Потому что скоро в Штаты приезжает мой хороший друг, Адриано Лука. Ты знаешь, кто он?

– Итальянский режиссер?

– Великий итальянский режиссер. Гений.
– Энтон прошелся по комнате.
– На том столе стоит его фотография в рамке из слоновой кости.

Джульет внимательно посмотрела на снимок. У Луки был гордый римский нос и одухотворенный взгляд поэта.

Подошедший Энтон обнял ее.

– Я представлю тебя ему, моя маленькая Филистина. Этот режиссер может сделать из тебя серьезную актрису, - он заколебался, - если пожелает.

– Ты сошла с ума! Я не собираюсь обсуждать это.