– Товарищ капитан, похоже, у этих уродов что-то не срослось? – предположил Боков, вновь перебираясь со своей кровати к командиру.

– Ты прав, – ответил Орлов. – По крайней мере, я и сам так думаю.

– Надеюсь, инопланетяне не сбежали отсюда, позабыв о нас? – продолжал расспрашивать командира Боков.

– Прекратите эти панические настроения, лейтенант, – официальным тоном потребовал Орлов. – Сбежать просто так инопланетяне не могли. Нас они бросили бы только в том случае, если бы их атаковали и вынудили отступить. Сделать это могли только наши войска, а они бы нас освободили. Отсюда вывод – раз мы по-прежнему в плену, то у инопланетян случилось что-то такое, что помешало им отправить нас на Землю.

– А может быть, они просто решили, что мы им не нужны, и бросили нас подыхать? – выдвинул новую оптимистичную идею лейтенант.

– А смысл? – поинтересовался Орлов. – Зачем им понадобилось нас будить, когда проще было бы прикончить всех во сне. К тому же и помещение бы освободилось. Ведь не для нас одних его готовили?!

– Тоже верно, – вздохнул Боков.

– Ты ничего не чувствуешь? – после недолгого молчания поинтересовался у подчиненного капитан и, увидев выражение недоумения у него на лице, пояснил: – Ну, изменения в голове у тебя никакие не произошли? Нормально себя чувствуешь? Родину предать не хочется?

– Нет! Конечно, нет. – Если, слушая первые два вопроса, Боков еще в чем-нибудь и сомневался, то на последний ответ у него был один, и лейтенант его озвучил. – И мыслей даже таких не было, товарищ капитан! Да и вообще, мне кажется, что ничего во мне не изменилось. Прямо как в песне поется: “Каким я был, таким я и остался”.

– Ты, – поправил Орлов, но лейтенант его не понял.

– Что я? – удивленно спросил он, с подозрением посмотрев на своего командира. Дескать, а с вами-то, товарищ капитан, все в порядке?

– Не сам ты, а в песне поется “ты”, – развеял подозрения подчиненного Орлов. – “Каким ты был…” Ну и так далее. Впрочем, это сейчас значения не имеет. – Капитан задумчиво почесал затылок. – Что же это такое получается? И что дальше будет, хотел бы я знать.

– И я тоже, – поддержал командира Боков. – А может быть, это все-таки наши напали и скоро нас освободят?

– Может быть. Поживем – увидим, – вздохнул капитан. – Будем ждать.

И, откинувшись на подушку, Орлов приготовился ждать. Боков последовал его примеру. То есть лейтенант, конечно, не сразу откинулся на подушку, а сначала добрался до своей кровати, но общее положение вещей это не меняло. Группе капитана Орлова предстояло ждать неизвестно чего, не имея совершенно ни малейшего представления о ток, что может с ними случиться в следующую минуту!..

Плод сюрреалистических фантазий господа, в просторечии именуемый Лоной. Номер года неизвестен, да никому и не интересен. Казармы гарнизона маммидов, хотя как раз в этом никто и не был уверен. Местное время: рассвет или около того – под землей это определить довольно трудно.

Развилка в подземном тоннеле сама по себе вещь, конечно, вполне обычная. Но когда этот тоннель является запасным выходом из личных покоев начальника гарнизона, лицезреть в нем ответвления земным спецназовцам было, мягко говоря, странно. Во-первых, потому, что подобные проходы всегда делаются с единственной целью – вывести командира кратчайшим путем в то место, где он будет в безопасности, а значит, должны быть прямыми, как стрела. А во-вторых, чем больше ответвлений и развилок будет в коридорах тайного хода, тем меньше шансов у строителей сохранить секретность тоннеля. Тут и время на постройку увеличивается, и больше людей в строительстве будет задействовано, и шанс случайного обнаружения посторонними точки выхода из тоннеля растет, и… В общем, проблем возникает вполне достаточно. Но это у людей. У инопланетян на этот счет, видимо, имелось свое собственное мнение.

Шныгин, мчавшийся до развилки почти семимильными шагами, остановился так резко, что спешивший следом Кедман едва не свалил его с ног. Остальная часть процессии, успевшая отстать от авангарда, с торможением справилась нормально, и, хотя в тоннеле мгновенно образовалась пробка, никто не был затоптан, раздавлен и покалечен. Пару синяков и шишек у одного из толпотоидов можно не считать. По крайней мере, кроме него самого, их никто считать и не собирался. Ну а когда пришибленный прикладом лазерного ружья толпотоид попытался возмущенно завопить, то получил от Хаарма такую крепкую ментальную взбучку, что напрочь забыл о том, как рот разевать.

– Что там случилось? – поинтересовался Ганс Зибцих, пристраиваясь к боковой стене тоннеля так, чтобы держать под огнем пространство, которое группа уже успела миновать.

– Развилка, – коротко ответил старшина и спросил неизвестно у кого: – И куда дальше идти, еври бади?

– Налево! – взял на себя роль проводника Насан. Шныгин удивленно обернулся. – Или направо.

– А ты что здесь делаешь? – Сергей так посмотрел на маммида, словно увидел минимум призрак коммунизма.

– Как что, елы-палы? – Насан удивился ничуть не меньше. – В плен вас типа беру.

– Что он делает? – оторопел Кедман.

– В плен нас берет, – констатировал старшина, прислоняясь к стене. – Блин, кто притащил сюда этого идиота?!

– Никто меня не тащил, – обиделся маммид из знатного рода Бубрулов. – Вы что, в натуре, не врубаетесь? Это кто же мне поверит, что я типа вас в плен вел, если вы ноги отсюда сделаете? Меня же за это транхлыступера лишить могут…

– Чего его лишат? – снова не понял капрал.

– Девственности! – рявкнул Пацук из-за спин инопланетян.