Шрифт:
Тедди собрала остатки сил, чтобы улыбнуться ему. Мэк понимал, что сейчас нельзя требовать от нее большего, но сердце упрямо спорило с разумом, и сердцу было больно, и сердце надеялось, что когда-нибудь Тедди отыщет обратную дорогу к нему.
Мэк станет каждый день молиться, чтобы так и случилось…
Эпилог
Мэк одолел крутую лестницу — назло усталости, как и всегда, через две ступеньки.
Начиналось утро пятницы.
Одиннадцать дней и восемнадцать часов назад он отвез ее из офиса компании сначала в участок, потом — домой. Подождал, пока она и Боуги перейдут дорогу, пока навстречу им распахнутся двери шикарного особняка и выйдет красивый старик и они с Тедди застынут в долгом всепрощающем объятии…
Одиннадцать дней и восемнадцать часов — никаких известий от Тедди.
Мэк следил по газетам за развитием событий в деле Алана Сомертона: знал, что ему было отказано в освобождении под залог, читал о его сенсационном признании и о назначенной дате вынесения приговора. И все это время ждал, что вот-вот появится она…
Он загружал себя работой и за полторы недели завершил столько дел, что с лихвой хватило бы на месяц. Работа помешала ему съездить в Бердси за своим «мустангом», но не помогала отвлечься от мыслей о Тедди: стоило закрыть глаза, и она была тут как тут, настолько реальная, что он мог снова ощутить ее тепло, увидеть ее волшебную улыбку и почувствовать запах ее духов…
Теперь, кажется, и глаза закрывать не надо, чтобы вспомнить этот волнующий аромат… Мэк сжал зубы, сдерживая тоскливый стон, и вошел в коридор.
Вдруг послышался характерный цокот когтей по линолеуму коридора, и Мэк подумал, что у него начались галлюцинации: на него, высунув язык и бешено виляя хвостом, из глубины коридора мчался… Боуги?!
Пес ткнулся ему в колени и замер, подставляя крупную голову под руку — ну, здравствуй!..
Мэк ласково взъерошил мохнатую серебристо-черную шубу, а сам глаз не мог отвести от той, что сидела на корточках, привалившись спиной к закрытой двери (секретарша никогда не приходит рано!) под табличкой (гораздо скромнее, чем у нее в офисе) с названием его бюро.
Мэк боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть чудесное видение.
А потом видение улыбнулось, как умела это одна Тедди, и Мэк был возвращен в реальность и… к жизни. Правда, дар речи к нему еще не вернулся, и он был рад, что Тедди, пока он подбирал нужные слова, заговорила первая.
— Как твои дела? — спросила она, беря его руки в свои и приподнимаясь на цыпочки, чтобы поцеловать в щеку.
— Теперь нормально, — счастливо улыбнулся он. (Ах, эта улыбка так часто ей снилась!..) — А как ты?
— Теперь нормально, — в тон ему ответила она. — Прости, что не звонила.
Он совсем забыл, что, расставаясь, сунул ей в карман пальто свою визитку…
— Думаю, тебе было не до звонков, — поспешно нашел он оправдание.
Возникла неловкая пауза.
— А я вот оказалась поблизости и решила заглянуть. — Тедди снова была первой.
— Понятно, — сказал он.
— Ну, не то чтобы совсем поблизости… — замялась она.
— Ага, — усмехнулся он, раскусив ее неумелую ложь.
— Ладно, — поняв, что попалась, призналась она. — Я приехала специально. Я… скучала по тебе, Мэк.
— Я тоже скучал, Тедди.
Улыбка вновь тронула ее губы — понимающая улыбка.
— Хочешь зайти? Могу угостить кофе, — пригласил он, доставая ключи.
— Вообще-то я тороплюсь. К тому же я собиралась попросить кое-что посерьезнее, чем чашка кофе. — Спохватившись, что слова имеют явный подтекст, Тедди поспешила уточнить: — Я говорю, что мы могли бы съездить в Бердси, если ты, конечно, еще там не был и не пригнал свою машину. Мне надо забрать вещи у Слая, и я подумала, вдруг ты составишь мне компанию. — Она выжидательно замолчала.
— Нет.
— Не сможешь? — Она не скрывала разочарования.
— Говоря «нет», я имел в виду, что не забрал еще машину, — пояснил он, явно поддразнивая Тедди.
Она это поняла, и улыбка вернулась к ней.
— Так что, едем? Завтрак за мной, — прищурилась Тедди лукаво.
— Человек слаб, — шутливо вздохнул он. — А соблазн слишком велик. Ловлю тебя на слове… Едем!
Дороги уже расчистили, и, не остановись они в придорожном кафе перекусить, давно были бы в Бердси.
…Завидев коттедж Слая, они переглянулись — воспоминания, без сомнения, были общими.
Тедди заглушила двигатель (за рулем была она) и открыла заднюю дверцу, выпуская Боуги, тотчас кинувшегося обнюхивать знакомое место; следом вышли и они оба, но направились не к дому, а к пруду.
Мэк не решался нарушить молчание: Тедди, казалось, была и с ним, и где-то далеко. Наконец, вздохнув о чем-то своем, она повернула к коттеджу.
Они вошли внутрь. Дом встретил их радостными вздохами половиц и скрипом дверей: соску-у-чи-и-лся.