Не дождавшись ответа, реставратор повернулся и быстро зашагал в сторону метро. Лиза посмотрела ему вслед и тихо проговорила:

– А ведь он опасен.

– Не больше, чем любой другой, – пожал плечами Корсак.

Лицо Лизы стало задумчивым.

– Интересно, про какие это деньги он говорил? – пробормотала она.

– Вас, я вижу, это заинтересовало, – насмешливо произнес Корсак.

Лиза сердито нахмурилась:

– Вы не понимаете. Мне все это кажется подозрительным. Он ведь явно следил за нами. И потом, вы слышали, каким тоном он обращался к вам? Как будто точно знает, что никакой вы мне не брат.

– Просто я ему с самого начала не понравился, – сказал Корсак.

– Хотела бы я верить, что причина только в этом.

Корсак пожал плечами, потом поднял руку и посмотрел на часы.

– Вы сейчас куда? – спросила Лиза.

– Хочу встретиться с одним парфюмером.

– Зачем он вам?

– Брокар ведь был парфюмером. Хочу изучить этот вопрос подробнее.

– Думаете, поможет?

– Не знаю. Я ведь не Шерлок Холмс, всего-навсего журналист. Приходится хвататься за каждую соломинку. А вы? У вас есть дела?

– Да, я обещала заехать к подруге. – Лиза улыбнулась и, прищурившись, посмотрела на Корсака. – А что, хотите взять меня с собой?

– Вот еще.

– А зачем тогда спросили?

– Просто из вежливости.

– Понятно. Ну что? Тогда до свидания?

– До свидания.

Глеб протянул Лизе руку, но она на нее даже не посмотрела, а быстрым движением приникла к Глебу и поцеловала его в губы. Затем отпрянула и, слегка покраснев, объяснила с каким-то непонятным вызовом в голосе:

– Не волнуйтесь, это просто дружеский поцелуй.

– Жаль, – пошутил Глеб.

– Жаль? – Во взгляде Лизы мелькнуло удивление. Затем она едва заметно усмехнулась и понимающе кивнула: – Ах да, это опять из вежливости. Ну всего хорошего!

Глеб хотел что-то сказать, но девушка повернулась и пошла от него быстрыми, стремительными шагами. Корсак проводил ладную фигурку долгим, грустным взглядом, потом вынул из кармана пачку «Честера», сунул в губы сигарету и задумчиво проговорил:

– Что ты делаешь, Корсак? Что же ты, мать твою, делаешь?

Вечерело. Парень, подошедший к Корсаку на улице, был худощав и подтянут. На губах его застыла глумливая улыбка, рука была опущена в карман куртки.

– Привет, дядя! – весело сказал парень.

Глеб смерил его спокойным взглядом и неприязненно проговорил:

– Ты от Долинского? Срок еще не истек.

– Не знаю, о чем ты.

– Если ты не от Доли, то от кого?

– Один человек хочет с тобой поговорить. Он ждет в машине. Я тебя провожу. И не вздумай дергаться, у меня в кармане «вальтер». Знаком с такой игрушкой?

– Шапочно.

– Ну тогда топай вперед!

У высокого бордюра стоял черный «БМВ». Глеб и незнакомец подошли к машине. Парень открыл заднюю дверцу.

– Забирайся! Да поживее, если не хочешь по башке получить.

Глеб не стал искушать судьбу и забрался в машину. В салоне, на кресле рядом с водительским, сидел человек. Глеб видел только его плечи, обтянутые серым кашемиром, и массивный затылок. Волосы у сидящего были длинные, темные и волнистые.

– Здравствуйте, Глеб Иванович, – проговорил человек, не поворачиваясь, спокойным и довольно высоким голосом.

– Мы знакомы? – поинтересовался Глеб.

– Нет. Меня зовут Амир. Амир Амирович.

– И что с того?

– Вы, кажется, в хороших отношениях с Елизаветой Фаворской?

– А вам-то что за дело?

Незнакомец слегка повернул голову, и Глеб увидел смуглую щеку незнакомца и его крючковатый нос.

– Видите ли, я коллекционирую картины, – объяснил незнакомец.

– Поздравляю, – сказал Глеб.

– Спасибо. У вас есть кое-что, что представляет для меня большой интерес.

– Я не коллекционирую картины. Когда-то в детстве собирал марки, но давно с этим завязал.

Незнакомец слегка улыбнулся, давая понять, что оценил шутку, затем спокойно произнес:

– Неделю назад я беседовал с Виктором Фаворским насчет продажи одной из его картин. Речь идет об «Автопортрете со смертью» Ван Тильбоха. Виктор собирался продать ее мне, но мы не успели оформить сделку. Теперь Виктора нет, а картина находится у вас.

– С чего вы взяли?

– Она у вас, – повторил длинноволосый незнакомец.