«Якорь» был заведением большим, современным и на редкость безвкусным. Звенели игральные автоматы, грохотала музыка, однако владелец был человеком дружелюбным и частенько шутил, что полицейские каждый вечер отбивают у него клиентов, но сами они — клиенты очень приятные!

Анна уверенно вошла в паб и присоединилась к коллегам, сидевшим в нем.

Ленгтон удивленно обернулся:

— А, Тревис! Ну, заходи, садись. Мы тут по первой пьем. Что будешь?

— Белое, пожалуй.

Ленгтон сделал заказ, а Брендон пододвинул ей высокий стул. Анна уселась, и ей подали теплое сладковатое вино. Она подняла стакан, чтобы поблагодарить Ленгтона, но он, казалось, внимательно слушал анекдот, который рассказывал ему Гарри. Похоже, что он намеренно не замечал ее; она пододвинула к себе блюдо с арахисом.

— Возьму-ка я себе рыбы с картошкой, — сказал Брендон, поковырявшись в блюде. — Ты как, тоже будешь?

— Да нет. Сейчас допью и отчалю.

— Рядом итальянский ресторан, если тебе здесь не нравится, — продолжал Брендон. — У них спагетти с фрикадельками прилично делают.

Анна улыбнулась:

— Спасибо. Я не проголодалась.

Гарри закончил рассказывать анекдот, Ленгтон рассмеялся, начал рассказывать что-то сам и велел бармену налить всем еще по одной. Анна заметила, что он запивает пиво виски, перед ним росла гора пустых пакетов из-под чипсов.

Ей пришлось извиниться — Брендон уже долго говорил ей что-то, но она его не слышала.

— Извини, что?

— Я говорю, здесь и китайский ресторан есть, там навынос продают.

— Фрэнк, я правда не хочу есть.

— А как насчет интимных отношений?

— Что-что?

— Да шучу я, шучу! По шефу понятно — он на всю ночь здесь зависнет. Он в этом месте завсегдатай, но он ведь рядом живет, а вот остальным через весь Лондон еще добираться!

Анна слушала и попивала тепловатое вино, перед ней уже появился еще один стакан.

— А может, съездим как-нибудь вечером в центр? Я там хорошие рестораны знаю…

— Может, и съездим. Действительно, было бы неплохо…

— Когда?

— Что?

— Я спрашиваю, когда хочешь пойти?

Тут до нее дошло, что Брендон намекает на ужин вдвоем, и она покраснела.

— Ну, когда освобожусь, тогда сразу пойдем. Сейчас, похоже, ни у кого из нас не будет и минуты свободной.

Он обнял ее за талию и придвинулся ближе.

— В другой раз, — сказала она, было неловко чувствовать его руку на спине.

В этот раз он уже не так сильно благоухал своим любимым одеколоном. Анна даже не притронулась ко второму стакану и извинилась, что ей далеко ехать. Все поняли, что пора расходиться. Она вышла вместе с Брендоном и Льюисом, а Гарри задержался в туалете. Она помахала всем на прощание и пошла к машине. Анна сунула руку в карман за ключами, пошарила в сумке и выругалась: она прекрасно помнила, что держала их в руке, когда входила в паб. Все уже разъехались, а она вернулась — ну точно, оставила ключи на стойке!

Ленгтон сидел, уронив голову на руки. Она осмотрела все вокруг стула, на котором сидела, — ключи валялись на полу. Она подняла их, обернулась и взглянула на Ленгтона, казалось, он не заметил, что она вернулась. Анна уже собралась уходить, как вдруг что-то будто толкнуло ее, — она подошла к нему и легко постучала по спине:

— Вот, ключи уронила…

Он поднял голову, взглянул на нее. Вид у него был ужасный.

— Ты как?

— Плохо. Ногу свело, — вздохнул он. — Подняться не могу!

— Ну, давай помогу. Держись за меня.

Ленгтон положил руку ей на плечи, Анна склонилась под его весом — так медленно он поднимался со своего места. Держать его было так тяжело, что она сгибалась почти пополам.

Анна нашла взглядом хозяина заведения и, с трудом дыша, сказала:

— Помогите!

Вместе они поставили Ленгтона на ноги и, поддерживая с обеих сторон, медленно повели к выходу.

— Ежевечерний ритуал, — пошутил хозяин, выходя вместе с Ленгтоном и Анной на парковку.

Общими усилиями они запихнули его на пассажирское сиденье «мини», предварительно отодвинув его как можно дальше. Ленгтон стонал и ругался. Он сказал, что ехать надо сначала через парковку, а потом к таунхаусам. В крайнем доме была дешевая гостиница.

Анна с трудом вынула его из машины; пока они шли по дорожке, он висел на ней всем телом. У двери он нашарил ключи и дал их ей. Анна открывала замок, а он стоял, прислонившись к косяку.

— Ладно, здесь и сам дойду. Я живу на первом этаже.