Современные исследователи утверждают, что для пресечения незаконной промысловой деятельности иностранных судов транспорту разрешалось не только применять артиллерию, но и преследовать нарушителей вплоть до сопредельных территориальных вод соседних держав, а в 1913 году «Бакан» привлекался для поисков сведений об экспедициях Г. Я. Седова и В. А. Русанова. «Во время обследования западного побережья Новой Земли корабль сумел достичь 74°55' северной широты» [33] .

В описываемое нами время, «Баканом» командовал капитан 2-го ранга Сергей Матвеевич Поливанов.

Едва получив из Морского генерального штаба телеграмму о начале войны, он на своем небольшом суденышке не преминул задержать 9 германских торговых пароходов, беспечно следовавших вдоль Мурманского побережья на запад. «Бакан» задержал и конвоировал их, приведя «добычу» в Архангельск.

Поливанов был тем самым энергичным командиром, полагавшим, что воевать надобно не числом, а уменьем. Это убеждение он пронес сквозь войну на Русском Севере. Позже он неоднократно находил подтверждение своих принципов и в различных эпизодах войны Гражданской, в которой ему довелось участвовать в числе прочих белых добровольцев.

Война на Севере привела Поливанова с остатками частей последних защитников императорской России до норвежского порта Тромсе в недобром 1920 году.

Уже там, у гостеприимных норвежцев, он много размышлял о месте своего будущего жительства, избрав, подобно многим своим товарищам, небольшое королевство Бельгию, где многие десятилетия Сергей Матвеевич председательствовал в русском Союзе морских офицеров.

Все это случится еще через годы, ну а пока, окрыленный первоначальными успехами, 32-летний капитан 2-го ранга Поливанов продолжал заступать в дозор со своим судном в студеных водах Белого моря на линии Святой Нос — Канин Нос. По существу, с небольшого «Бакана», водоизмещением 885 тонн и вооруженного четырьмя пушками (две 47-мм и две 37-мм), началась история создания военной флотилии Северного Ледовитого океана.

Вместе с «Баканом» дозорную службу в тех местах несли и наспех вооруженные пароходы торгового флота, а с 1915 года к ним прибавились гидрографические суда «Вайгач» и «Таймыр».

По инициативе деятельного командира «Бакана» для затруднения продвижения кораблей противника были выключены маяки на побережье и снято навигационное ограждение.

Эти меры предпринимались Поливановым с ведома Морского генерального штаба и в рамках общего плана обороны северных границ Империи.

Осенью 1914 года на подступах к Архангельску экипаж «Бакана» участвовал в оборудовании целых трех оборонительных позиций!

На побережье горловины Белого моря были развернуты наблюдательные посты, снабженные радиосвязью не только друг с другом, но и с «Баканом». На острове Мудьюг была избрана позиция, на которой в случае необходимости можно было установить два 47-мм орудия, имевшиеся на юрком «Бакане».

Как известно, в необычайно суровых климатических условиях Севера требовался иной тип кораблей, способных преодолевать прочно сковывавшие в зимнее время беломорские прибрежные воды льды. Опыт зимней навигации на Белом море показал, что движение за ледоколами обычных грузовых пароходов, особенно в забитой льдами горловине Белого моря, часто бывало небезопасным.

Посему было решено приобрести специальные грузовые пароходы с усиленной прочностью корпуса и ледокольным образованием форштевня.

Формирование ледокольной флотилии Северного Ледовитого океана, включавшей к 1917 году 18 судов, было продолжено прибытием в октябре 1914 года в порт Архангельска мощного ледокола «Канада», купленного на средства русского правительства в этой «стране кленового листа».

Без таких судов как «Канада» русскому морскому командованию трудно было помышлять о бесперебойной доставке грузов в военное время в этот район, да еще в течение круглого года.

Известная своими успехами в строительстве ледоколов Великобритания, хотя и союзная России держава, не спешила браться строить для русских мощные корабли, способные ломать толстый лед.

Лишь после длительных переговоров в 1914 году, пока война только набирала обороты, русскому правительству удалось заказать у британских производителей несколько мощных судов-ледоколов. Размещение заказа еще не являлось гарантией скорейшего производства кораблей, и темпы строительства ледоколов оказались медленными даже по меркам того времени!

Только к 1916 году в Архангельск, наконец, пришел «Илья Муромец», предназначавшийся ранее для Владивостокского порта. Насущная необходимость иметь такой ледокол на Северном фронте заставила русское командование пожертвовать дальневосточными нуждами ради решения тактических задач на этом участке военных действий.

Два других ледокола, «Козьма Минин» и «Князь Пожарский», прибыли на Север только в феврале 1917 года. Своеобразным рекордом медлительности британских корабелов оказалось прибытие ледокола «Александр Невский», заказанного в Российской Империи, в Советскую Россию уже в 1922 году…