«Этот вариант предусматривал сознательную установку на ослабление межнациональных связей… Старовойтова отмечала, что Эстония должна послужить полигоном для испытания идеи Яковлева по децентрализации. На упомянутом семинаре Старовойтова обозначила ещё один полигон борьбы по децентрализации межнациональных отношений — это Армения — через осложнение обстановки в Нагорном Карабахе» [1316] .

Когда именно А.Н. Яковлев провёл упоминавшуюся конфиденциальную встречу с руководством КП Эстонии, мы не знаем, но, видимо, после этого, «если верить местным партийным газетам», в Таллинне «по приглашению ЦК КП Эстонии» появились «представители неформального московского партклуба» и начали «занятия с республиканским партактивом» [1317] .

1 апреля в Таллинне открылся Объединённый пленум правлений творческих союзов [1318] . Перед собравшимися выступил секретарь ЦК КП Эстонии по идеологии Индрек Тооме [1319] .

Пленум подверг резкой критике национальную политику КПСС и принял обращение к ЦК Компартии, Президиуму Верховного Совета, Совету министров и творческой интеллигенции Эстонской ССР, в котором поставил вопрос о необходимости изменения Конституции СССР и Эстонской ССР «в целях обеспечения хозяйственной и культурной самостоятельности Эстонской ССР» и предоставления ей права «самостоятельно решать свои дела». В связи с этим предлагалось «взять курс на переход республики на полный хозяйственный расчёт» и создание на территории Эстонии «особой экономической зоны». Одновременно был поднят вопрос о необходимости не только осудить сталинские репрессии в Эстонии, но и «опротестовать все акты, послужившие основой для названных акций». В данном случае прежде всего имелось в виду секретное соглашение 23 августа 1939 г. между Германией и СССР [1320] .

По свидетельству К.С. Хаалик, именно на этом пленуме впервые был поднят вопрос о необходимости заключения нового союзного договора [1321] .

Постановление объединённого пленума творческих союзов стало знаменем, под которым развернулась консолидация эстонской оппозиции. Призыв к её организации прозвучал 13 апреля по республиканскому телевидению.

Есть основания предполагать, что идея подобного объединения исходила из Москвы. По утверждению редакции журнала «Огонёк», в начале 1988 г. ею было получено много читательских писем, в которых звучала тревога по поводу судьбы начавшихся в обществе перемен и поднимался вопрос о необходимости «воздвигнуть крепость гарантий» перестройки [1322] . Своё художественное воплощение эта тревога нашла в экранизации Марком Захаровым сказки — притчи Евгения Шварца «Дракон» [1323] .

Не позднее 26 февраля редакции журналов «Огонёк» и «Рабочий класс и современный мир» провели «круглый стол», посвящённый этой проблеме, в ходе обсуждения которой был поставлен вопрос о необходимости объединения сторонников перестройки [1324] .

6 марта 1988 г. один из участников «круглого стола», сотрудник Института государства и права АН СССР Б. Курашвили выступил на страницах «Московских новостей» с предложением создать массовую общественную организацию в поддержку перестройки, взяв в качестве примера такие объединения, как Национальный фронт в ГДР и ЧССР или же Отечественный фронт в Болгарии [1325] , и предложил назвать её «Демократический союз» или «Народный фронт» [1326] .

Нельзя не отметить, что идея объединения сторонников перестройки появилась на страницах подцензурной советской прессы тогда, когда в печати заговорили, что «профсоюзы исчерпали себя», когда был поднят вопрос о необходимости роспуска комсомола и создании других партий. На эти тревожные факты В.И. Долгих и Е.К. Лигачёв обратили внимании на заседании Политбюро 24 марта [1327] .

Если первоначально мог возникнуть вопрос, от кого следует защищать перестройку, после письма Нины Андреевой всё стало ясно.

12 апреля в Ленинграде состоялось очередное заседание дискуссионного клуба «Перестройка». Оно специально было посвящено «письму Нины Андреевой». На этом заседании, которое транслировалось по телевидению, Александр Сунгуров тоже выдвинул идею создания Народного фронта в поддержку перестройки [1328] .

На следующий день, 13 апреля прозвучал призыв к созданию Народного фронта Эстонии [1329] .

Выступая по эстонскому телевидению в передаче «Подумаем ещё» Эдгар Сависаар заявил: «Довольно политической нерешительности и топтания на месте, создадим в поддержку перестройки народный фронт!». По имеющимся сведениям, «в ту же ночь там же на телестудии группа выступавших в передаче людей — единомышленников, коммунистов и беспартийных — составила декларацию о создании Народного фронта» [1330] .

Одним из участников этого собрания был профессор Тартуского университета Виктор Пальм.

23 марта при содействии секретаря ЦК КП Эстонии по идеологии И. Тооме он опубликовал на страницах газеты «Советская Эстония» статью «Земля и мы», в которой заявил, что нельзя считать преступлением обсуждение вопроса о независимости республики, так как это противоречит Конституции СССР. Статья сразу же привлекла к себе внимание, и автора пригласили принять участие в телепередаче «Подумаем ещё» [1331] .

В. Пальм утверждает, что для него призыв Э. Сависаара и то, что произошло вслед за этим, были полной неожиданностью. Поэтому рано утром 14 — го он позвонил И. Тооме и попросил о встрече. Встретились они не в здании ЦК, а на улице. В. Пальм сообщил секретарю ЦК Компартии республики о произошедшем и передал ему текст воззвания о Народном фронте Эстонии. На удивление И. Тооме спокойно выслушал информацию и заявил, что поможет в легализации Народного фронта [1332] .