Шрифт:
Так думал Алик, и он оказался прав. Уголовное дело по факту гибели гражданина Рыбина возбуждать не стали, а его самого похоронили на тюремном кладбище на следующий же день после смерти.
Глава 13
Алик с удовольствием смотрел на свое отражение в зеркале. Модные дорогие джинсы с вываренными дорожками по парадному фасаду штанин, куртка из одного с ними комплекта, белоснежная футболка с каким-то китайским орнаментом, фирменные кроссовки – настолько легкие, что бегом домой хочется. Сержант-контролер с завистью смотрел на него. Ему такая лафа не светит. Да и не заслужил он того, чтобы щеголять в конкретном прикиде. Всего второй, ну, максимум третий год служит в зоне, Алик же десятку отмотал. Он чисто ветеран, ему все можно.
С прошлой встречи, как раз для такого вот случая, Катька оставила ему и сотовый телефон. Все это добро поместили на склад, но Алик почему-то не сомневался, что денег на мобильнике нет. Если не стащили сотовый, то как минимум разбазарили счет. Сначала он узнал, какая сумма осталась на карточке. Четыреста с чем-то рублей. Затем вывел на дисплей последнюю эсэмэску – это был вчерашний отчет о платеже на сумму пятьсот рублей. Все это значило, что до вчерашнего дня счет был пустой, но заботливая Катька уже пополнила его, потому что знала – сегодня он выходит на свободу. Из всего этого можно было сделать как минимум два вывода. Первое, что Алик не ошибся в своем пророчестве. Действительно, мусора облегчили телефонный счет. Это его слегка порадовало. А второй вывод заставил его недовольно поморщиться. Катька, как всегда, предусмотрительна и последовательна в своих о нем заботах. В заботах, которые еще совсем недавно воспринимались им как глоток свежего воздуха, а сейчас – как удавка на шею.
В джинсовом костюме, сбрызнутый дорогим одеколоном, с кожаной сумкой на длинном ремне, Алик вышел за ворота контрольно-пропускного пункта.
Что здесь, что в зоне – одна и та же широта-долгота. Та же придорожная трава, те же тополя, тот же пух. Но почему-то за воротами дышится легче, и солнце ярче, и небо голубее. Там, впереди, распахивала перед ним свои объятия свобода, а за спиной оставался тяжкий груз весом в десять потерянных лет.
Метрах в пятнадцати от контрольно-пропускного пункта стояла новенькая белая иномарка. Алик присмотрелся. Судя по логотипу на капоте, «Тойота». Катька в прошлый раз приезжала на «Мерседесе». Может, какой-то разлад в ее делах наступил, потому и сменила она лучшее на менее хорошее.
Он подходил к машине, ожидая, что сейчас откроется водительская дверца и появится Катька. Она знает, что сегодня его освободят, поэтому должна уже быть здесь. Да и номера на машине петропольские. И точно, дверца открылась, но вместо жены Алик увидел чудную блондинку. Глаза маленькие, губы тонкие, носик чуточку кривоват, бюст всего лишь второго, если не первого размера, но во всем остальном – не придерешься. Роскошные волосы – чисто как в рекламе, гладкие, шелковистые. Лицо загорелое, кожа гладкая, нежная. А фигура... Одни только ножки чего стоили – длинные, в меру тонкие, самую малость согнутые в коленях, от чего походка обретала особый волнующий ритм.
Девушка была чем-то сильно расстроена. Глаза красные от слез, тушь на ресницах размазана, на лице тоска, но это ничуть не портило общее сногсшибательное впечатление о ней.
Она вышла из машины и шла, не разбирая перед собой дороги. Алику грозило столкновение с ней, он должен был отойти в сторонку. Но ему не хотелось сходить с ее пути. И если бы она в самый последний момент не выставила вперед руку, они бы могли стукнуться лбами. А так она всего лишь угодила в его объятия.
Алик засмеялся, пытаясь ее удержать. Она же вырвалась, подалась назад. Дико глядя на него, мотнула головой, отчего ее волосы рассыпались по плечам.
– Что вам от меня нужно? – в состоянии, близком к истерике, спросила она.
– Мне?! От тебя?! Сама налетела на меня, цыпочка, а я виноват!
– Во-первых, я не цыпочка... А во-вторых...
Ее нервный запал сгорел, но вместо взрывного шторма наступил тоскливо-слезный штиль.
– Вы... Вы здесь работаете? – дрожащим от расстройства голосом спросила она.
– А что такое? – На всякий случай Алик изобразил официально-сухую озабоченность.
Дескать, и рад был бы помочь, но извините...
– Понимаете, они сказали, что Тимофея уже нет в живых. Сказали, что его уже похоронили, – скороговоркой выдала она. – Но мне показалось, что они меня обманули, то есть это была злая шутка...
Алик не стал спрашивать, кто именно ее мог обмануть. Потому что это совершенно было не важно. Потому что правда, она из любых уст – правда.
– Тимофей? Рыбин?
– А вы его знаете? – потрясенно и вместе с тем в страхе ожидания спросила она.
– Ну да, земляк мой. Из Петрополя.
– Да, да, из Петрополя! Скажите, что с ним?
– Ничего, – скорбно вздохнул Алик.
– Ну вот! – обрадовалась блондинка. – А они говорили, что Тимофей покончил жизнь самоубийством! Значит, они меня обманывали!
– Ты меня не так поняла. Я сказал – ничего. Это значит, что ничего с ним, совсем ничего.
– Я вас не понимаю! – закрыв ладошкой раскрытый рот, в панике уставилась на него девушка.
– Ничего. Ничего Тимофей уже не чувствует. И ни до кого ему нет дела... Я очень сожалею.
Алик действительно сожалел. О том, что отправил Тимоху на тот свет. Сожалел, но не очень. Огрубела его душа в зоне, подернулась коркой льда. Да и блондинка очень хороша собой. Тем более Тимоха утверждал, что у Алика с ней ничего не получится. Хотелось бы разубедить его в этом.