Шрифт:
– Зачем тебе это? – осуждающим тоном спросила она. – Перед Касатоном хочешь выслужиться?
– При чем здесь Касатон? Игорек – мой личный враг. Я из-за него десять лет отмотал. Пока он жив, эти десять лет – напрасная потеря. А я не хочу, чтобы все было напрасно...
– Илья говорил мне, что ты в городе. Сказал, что помог тебе устроиться на работу... А какую работу он может тебе предложить?
– Какую? – нахмурился Алик.
– Ты помог ему справиться с черняховскими... Ты мог помочь ему справиться с Костей... Скажи честно, что с ним?
– Ничего не знаю.
Теперь Сашка смотрела на него пытливо и с давлением, и ему хотелось спрятать глаза.
– Знаешь!
– А вот давить на меня не надо!
Он нервно вынул из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой.
– Вообще-то у меня в доме не курят, – как о чем-то пустячном сказала Сашка. – Даже Илья себе этого не позволяет.
– Дом у тебя, конечно, роскошный, – насмешливо повел он бровью. – Но откуда все это?
– Илья подарил.
– Вот с этого и начинай.
– Вот с этого и начну... Касатон подарил мне золотую клетку, ключик от которой оставил себе.
– Сейчас я заплачу.
– Ты не заплачешь... А я плакала... Потому что мне надоело все это! Потому что я хотела нормального человеческого счастья, которого он не мог мне дать. Ему нужна баба, но не нужна семья. Он хочет приходить ко мне, когда ему угодно... Иногда месяцами пропадал он, а я должна верно его ждать... А тут Костя, предложение сделал... А Касатону все равно. Я даже думала, что ему наплевать на меня. Думала, что отпустит... Не отпустил... И где сейчас Костя, я не знаю... Ты знаешь, а я нет... Или знаю, но боюсь в этом признаться себе... И ты боишься...
– Я ничего в этой жизни не боюсь, – качнул головой Алик. – И Касатона тоже...
– Тогда скажи, где Костя?
– Да пошла ты! – пренебрежительно махнул он рукой.
– Это ты сейчас пойдешь! – вспылила Сашка.
– Пойду. Скажешь, где Игорька искать, – пойду. А не скажешь, пеняй на себя.
– Но я не знаю, где он!
– А если хорошо подумать?
– Не знаю...
– И где твой Костя, не знаешь. А может, его Игорек завалил? Кости нет, а он к тебе ходит. Типа в засаде, ждет, когда Касатон к тебе придет. Засадит и ждет, ждет...
– Алик!!!
– Что Алик?.. Мне тоже у тебя в засаде нравится. Но мне Игорек нужен. Пока я его не найду, не успокоюсь...
– Однажды ты его уже нашел. И что получил? Десять лет строгого режима?
– Это ошибка, которую я должен исправить. И ты мне в этом поможешь...
– Но я не знаю, как найти Игоря...
– Ты, наверное, дура. Достаточно того, что ты знаешь про него. И он знает, что ты это знаешь. Если Касатон возьмет его, то Игорек скажет про тебя. Знаешь, что тебя тогда ждет?
Сашка не знала, но догадывалась. И от испуга сунула ладони под мышки, а ноги подобрала под себя.
– Ну, что скажешь? – подхлестнул ее Алик.
– Но я правда не знаю.
– Что ты вообще про него знаешь?
– Ну, то, что в городе где-то... С Костей разговаривал... Может, и нет его уже здесь. Может, обратно в Москву уехал?
– А в Москве у него что?
– Ну, как говорил Костя, там он был при делах. А что конкретно, я не знаю... А тебе что Костя говорил?
– Тоже ничего конкретного.
– Где Костя?
– Не знаю... Честное слово, не знаю...
– Знаешь ты все... Ты больше ко мне не приходи, не надо, – со слезами на глазах мотнула головой Сашка.
– Почему?
– Потому!
– Из-за Кости? Так не трогал я его...
– Все равно не надо ко мне приходить.
– Что за блажь?
– Это не блажь... Ты что, не понимаешь? Боюсь я тебя! – истерично всплеснула руками Сашка. – И тебя боюсь, и Касатона этого чертова. Достали вы все меня!
Алик сел перед ней на корточки, рукой взял за подбородок, лицом развернул к себе. И вдруг той же рукой влепил ей пощечину. Она вздрогнула и посмотрела на него широко раскрытыми, но вразумленными глазами.
– Ты у меня вот где!
Палец одной руки он положил на ладонь другой и крепко сжал его в кулаке.
– И никуда ты от меня не денешься... Буду приходить, когда захочу. А скажешь Касатону, он узнает про Игорька... Знаешь, шантаж – это так противно, что не хочется о нем даже думать... А хочется мне... А хочется того же, чего и тебе...
Алик взял Сашку за руку, поднял с кресла, расстегнул сзади ее мятое платье так, что оно струей стекло к ее ногам. Под ним ничего уже не было. И руки, которыми она попыталась скрыть свою наготу, он развел без всяких усилий...