— Тот человек, который недавно с вами разговаривал…

— Он — коп, — отрезала Бакстер, закуривая очередную сигарету. — Не спрашивайте меня, как его зовут, потому что у него никогда не было имени.

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду, что есть такие люди, которые появляются здесь и снова исчезают, как призраки. Спросите Купа. Он скажет вам то же самое.

— Этот коп был одним из тех, кого вы встречали в отеле?

— Я бы не удивилась этому.

— А как насчет других девушек в отеле, вы знали их? Бакстер откинула голову на спинку стула и уставилась в темное небо.

— Большинство из них умерли или сидят в тюрьме.

— Вы знали кого-нибудь из них?

— Кое-кто из них родился и вырос в Чарльстауне. Мистеру Салливану нравились местные девчонки. Наша гордость и все такое, говорил он.

— Кендра Шеппард была одной из таких девушек?

— Не знаю такую.

— Вы уверены? Она выросла здесь. Кстати, ее родителей убили не далее чем в трех кварталах отсюда. Мне кажется, что вы должны помнить об этом случае. Ее родителей застрелили во сне. А потом Кендра таинственным образом исчезла.

— Здесь многие умерли. Или исчезли.

— Мишель, зачем вы рассказали мне историю о себе и своей матери?

— Я подумала, что вам не помешает урок истории, док.

— Мне кажется, дело не только в этом.

Где-то вдалеке гулко хлопнули двери. Бакстер повела себя так, будто услышала выстрелы. Она вскочила на ноги и, вцепившись обеими руками в ограждение балкона, расширенными от страха глазами уставилась на группу людей, вооруженных ведрами, лопатами, носилками и ситами, которые стояли внизу, на улице, вокруг фургона. Со своего места Дарби разглядела невысокую и пухлую фигуру доктора Эдгара и его прическу в стиле Альберта Эйнштейна с развевающимися встрепанными волосами.

— Кто эти люди? — спросила Бакстер.

— Это студенты отделения антропологии. Женщина растерянно посмотрела на нее.

— Они помогут выкопать тела в подвале, — пояснила Дарби. — Мы нашли останки трех человек. Все женщины.

Бакстер ничего не сказала. Она смотрела, как студенты гуськом потянулись в дом.

— Этих женщин будет нелегко идентифицировать, — сказала Дарби. — Кто-то вырвал у них зубы и отрезал пилой пальцы на руках и ногах. Если вам известно что-нибудь, что может помочь нам…

— Мне очень жаль, но я ничем не могу вам помочь.

— Не можете или не хотите?

— Нельзя поймать призрака.

— Не понимаю, что вы имеете в виду.

— Я имею в виду, что по-прежнему есть люди, которые приходят сюда и уходят, как призраки. И у них нет имен.

— Как тот мужчина, с которым вы недавно разговаривали?

Бакстер не сводила глаз с дома.

— Похоже, вы нормальная женщина, но вся штука в том, что здесь никто не станет разговаривать с вами. А с теми, кто все-таки рискнет заговорить, произойдет несчастный случай. Или они попросту исчезнут. У вас к поясу прицеплен значок? С таким же успехом вы можете быть прокаженной.

Дарби облокотилась о перила балкона рядом с Мишель и сказала:

— Кендра Шеппард жила в Вермонте вместе с сыном.

Никакой реакции.

— Кендра жила под чужим именем — Эми Холлкокс, — продолжала Дарби. — Они с сыном приехали в Белхэм несколько дней назад.

— Сколько лет ее сыну?

— Двенадцать. Человек, выдававший себя за федерального агента, вошел к нему в палату, и Шон, сын Кендры, испугался того, что ему придется уехать с этим человеком. И знаете, что он сделал?

Ответом ей было молчание.

— Шон попытался совершить самоубийство, — сказала Дарби. — Выстрелил себе в голову. Похоже, он носил с собой пистолет для защиты. Перед тем как убить себя, он сказал мне, что его мать боялась, что эти люди отыщут ее. И они ее нашли. В Белхэме. Хотите знать, что случилось с Кендрой?

— Не очень, если честно.

— Ее привязали к стулу и перерезали горло.

Бакстер перевела взгляд на балконное ограждение и длинным ногтем, на котором сверкали фальшивые бриллианты, луна и звезды, отколупнула чешуйку краски.

— Вы не знаете кого-то, кто мог бы поступить с ней так? — спросила Дарби.

— Нет.

— Вы знали, что Кендра Шеппард сменила имя и сбежала отсюда?

— Нет.

— Вы готовы подтвердить свои слова под присягой?

— Конечно, почему нет? Вы можете снять с меня показания прямо сейчас, если хотите. Вон там, под одной из ножек кухонного стола, торчит Библия. Мне нужно было подложить что-нибудь, чтобы он не шатался.

— Если вы боитесь, я могу устроить предупредительное заключение с целью защиты.