Координатор приподнял седую бровь.

— Читаешь наизусть Свифта?

— Выборочно.

— Не слышу предложений.

— Дайте слепому показать вам дорогу. Это про меня.

— Не помню автора.

— Брэдбери.

— Понятно. Предложений у тебя нет.

— Надо ждать.

— Это я и сам понимаю.

— Может, он действительно выйдет в Москве?

— Хотелось бы верить. — Олег Харитонович посмотрел на сжавшуюся в кресле Юну: — Завари–ка нам чайку.

Девушка вышла.

— У тебя нет ощущения, — понизил голос координатор, — что нас ждёт неудача?

— Я не экстрасенс.

— Ну, мастер персэна. И неяслухом владеешь.

Ылтыын помолчал, нехотя признался:

— Предчувствие чёрной полосы.

— Вот и у меня тоже.

Юна внесла поднос, на котором стояли чашки, чайник и вазочки с вареньем и мёдом.

Мужчины принялись сосредоточенно пить чай. Олег Харитонович закончил первым, поднялся.

— Побудь здесь пока.

— Хорошо.

— Вы его найдёте? — робко, с вымученной улыбкой проговорила Юна.

— Непременно! — пообещал координатор.

* * *

Варсонофий узнал об исчезновении Романа утром. Выслушал сбивчивую речь дочери, пожурил:

— Что же ты ещё вчера не позвонила?

— Прости, папа, не хотела будить, — виновато призналась Юна. — Да и чем ты можешь помочь? Мы ждали Рому всю ночь.

— Кто — мы?

— Алтын и я. Был ещё Олег Харитонович.

— В таком случае тебе нечего беспокоиться, — успокоил Варсонофий дочь. — Они его найдут. Либо он сам найдётся. Я подъеду к тебе через час, привезу чего–нибудь вкусненького.

— Спасибо, пап, у меня всё есть. Алтын тоже обещал принести чего–нибудь вкусного, я попросила валерьянки.

— Ты шутишь, значит, всё обойдётся, жди.

Варсонофий выключил телефон, встретил взгляд жены.

— Роман пропал.

— То есть как это пропал? — не поняла Нина Александровна.

— Дело тёмное, никто ничего толком не знает, я сейчас поеду к ним.

— Я с тобой.

— Не надо, милая, ты не поможешь, а толкаться под ногами у следователей не стоит. Лучше я направлю Юньку к тебе, пока Роман не найдётся.

— Хорошо, — согласилась Нина Александровна покорно.

Собравшись, Варсонофий позвонил водителю, спустился вниз и сел в подъехавшую «Реноладу» шоколадного цвета, принадлежащую гаражу городской администрации.

— На Южный, — бросил он бородатому водителю по имени Коля, имея в виду новый микрорайон Выборга, где жили Волковы.

Утро в этот день выдалось плачущим: моросил мелкий дождик, тучи нависли над крышами домов пухлым сине–фиолетовым покрывалом, предвещая снег. Холодало с каждой минутой. Порывами дул пронзительный ветер. И прохожих на улицах было мало.

Проехали улицу Водной Заставы, Батарейную Гору, порт, дом купца Веркута, особняки на выезде из старого города, повернули налево за памятником красноармейцам, установленным ещё в тысяча девятьсот шестьдесят первом году.

Внезапно по спине пробежал холодок.

— Притормози, — очнулся от дум Варсонофий.

— Да мы уже подъезжаем, — сказал Коля.

Варсонофий оглянулся.

В их ряду ехало много автомобилей, но взгляд сразу зацепился за белый свадебный лимузин, державшийся почти вплотную. Вспомнилось, что лимузин повстречался им ещё в центре города.

— Гони!

— То стой, то гони, — недовольно проворчал Коля, находившийся с утра в плохом настроении, пошутил: — Медведя увидел?

— Волка, — сквозь зубы процедил Варсонофий, доставая телефон. — Спирин, ты где?

— На месте, — отозвался командир выборгского оперативного отделения Ё–службы.

— За мной увязался белый лимузин с колечками, номер триста тридцать три. Держится как привязанный.

В отличие от водителя майор шутить не стал.

— Маршрут?

— Мы на Протасова, сворачиваем на вторую Парковую.

— Езжайте медленнее, минут через десять мы подхватим вас за мостом, у башни Финпрома.

— Хорошо. — Варсонофий снова оглянулся, ища глазами свадебное авто.

— Что случилось? — поинтересовался Коля, поглядывая в зеркало заднего обзора. — Чем вам этот катафалк не понравился?

— Держись за тем рыдваном, — указал модератор «Триэн» на ржавую «жигулёвскую» «девятку», готовую вот–вот развалиться на части.

— Надо же, на чем люди ездят, — хмыкнул Коля. — «Девятке» лет двадцать, наверно.