– Почему это не ответил? Ответил. Ты спросил, не задумывался ли я над нашим будущим. Я ответил: задумывался.

– Ну и?

– Что?

– Тьфу ты… Что ты надумал, лейтенант? План есть какой, нет? Или ты предпочитаешь покорно отправиться в подвалы НКВД, где тебя и твоих бойцов без долгих разговоров поставят к стенке? Хотя нет, вру. Разговоры, конечно, будут. Долгие и очень болезненные.

– Ну, знаешь ли… подвалы гестапо ненамного лучше. Если вообще лучше.

– Полностью с тобой согласен. А почему и спрашиваю: что ты надумал?

– Ничего пока. Куда ни кинь, бля, везде клин, то есть, полный п…ц кругом.

– Так что же делать?

– А хрен его знает. Ты-то сам что думаешь?

– Я? Лично я собираюсь попросить, чтобы меня и моих солдат высадили в Южной Америке. Лучше всего в Аргентине.

– Та-ак. А почему, позволь спросить, именно в Южной Америке да еще именно в Аргентине?

– А ты сам подумай. Европа отпадает и вообще вся Евразия тоже. Африка? Хрена там делать среди дикарей… Австралия отпадает, потому что мы немцы. Северная Америка тоже и по той же причине. В Антарктиде, сам понимаешь, одни пингвины. Ну и что остается? Правильно. Южная Америка. Очень хороший материк, по-моему. А почему Аргентина… В Бразилии слишком много джунглей этих амазонских, в Чили – гор, и вообще мне Чили что-то не очень нравится. Колумбия? Не знаю, не знаю… Кофе там, конечно, хороший, но… В общем, я решил, что лично мне и моим парням больше всего подходит Аргентина.

– А язык?

– А что язык? Выучим, не впервой. А война кончится, вернемся, кто захочет, в Германию. Если будет куда возвращаться, потому как я хоть и простой "обер", а понимаю, что тысячелетний рейх протянет еще от силы год-два, не больше. – Дитц как-то не очень весело усмехнулся,

– Насчет рейха ты прав, – охотно согласился Алек-сандр. – А вот насчет Аргентины… Ты уже говорил об этом со своими?

– А как же, говорил. Они согласны. Жить-то всем хочется, а национал-фанатиков среди нас нет.

– Жить… Смотря как жить.

– Да брось ты! Что, лучше будет, если тебя свои же и расстреляют на родной земле? Подумай, марксист чертов!

– Маркс, между прочим, был немцем…

– Евреем, – безапелляционно вставил Дитц.

– Какая разница? Жил-то и теорию свою придумал в Германии! И вообще ты меня с мысли сбил… А, так вот, для себя я пока не решил, но если кто из моих н захочет возвращаться в Россию, насильно держать н стану.

– Уже прогресс, товарищ лейтенант. – Хельмут потянулся всем своим длинным худощавым телом, отчетливо хрустнув суставами. – Ладно, Саша, пошли обедать. Что-то я проголодался.

Лейтенант Александр Велга без особого энтузиазм ковырялся вилкой в тарелке и продолжал размышлять над словами Хельмута Дитца.

Счастливчик обер-лейтенант, все уже для себя решил и в ус не дует. И немцы его тоже все решили. Тупа: тевтонская решительность. Без комплексов. Аргентина… Страна на краю света, где, кажется, говорят по-испански и неплохо играют в футбол. Немцам хорошо, них и до войны был капитализм, когда границу пересечь, что два пальца… А у нас… Нет, если выбирать тоже Аргентину, то с Россией можно распрощаться навсегда. А я, черт возьми, не люблю этого слова. И мама… с ней-то как быть?

– О чем закручинились, товарищ лейтенант?

Александр вздрогнул и поднял голову. Прямо на него через стол смотрели темно-карие глаза Михаила Малышева. Рядом Стихарь и Вешняк перестали жевать тоже выжидательно смотрели на своего командира.

За соседним столом притихли немцы, и в этой неожиданно наступившей тишине буквально грянул веселый голос невесть когда появившегося на пороге старшего советника Карсса:

– Поздравляю, друзья! Через час мы выходим из гиперпространства в Солнечной системе где-то на орбите вашей десятой планеты!

Из выжидательной тишина сначала превратилась радостно-изумленную, а потом и вовсе кончилась.

– Что?! Ух ты…

– Наконец-то!

– Не верится даже…

– А я, братцы, как-то уже привык… это… в космосе-то!

– Не, дома все одно лучше. Пусть и в Аргентине Земля как-никак…

– А посмотреть можно будет?

– На что смотреть, чудило?

– Ну, это… на планеты разные, на Землю нашу. Не будет же больше такого случая никогда.

– И то верно… Эй, Карсс, посмотреть дадите?

– Почему нет? Капитан даст вам картинку на экран в кают-компании. В рубку, извините, нам всем сейчас нельзя – у экипажа много работы.

Шум голосов отвлекал Велгу от какой-то очень важной мысли, не давал сосредоточиться. Что-то такое сказал старший советник в самом начале, что теперь мешало Александру вместе со всеми радостно обсуждать это долгожданное известие.

– Послушайте, Карсс! – позвал он уже в спину уходящему советнику. Тот обернулся.

– Что вы сказали, когда вошли, не можете повторить?