— У-у-у! — надул губы принц, — А так хорошо начал. Я даже понадеялся, что вам, лорд Оллеро, интересен хотя бы кто-то, помимо драгоценного наследного принца.

Подзатыльник нашел своего адресата. На что принц не оскорбился, только весело улыбнулся. Я был неплохо знаком с мальчишкой, все-таки занимался его воинским обучением, но никогда раньше не видел у него такой задорной улыбки, на которую невольно хотелось ответить такой же. Весь мой настрой куда-то испарился.

— Демоны тебя побери, Бриан, — вздохнул я, — Тебя слишком испортила опека этой человечки. Ты же знаешь, что этот красавчик — опасный Черный Жнец. Тебе леди Блодуэд показалось мало?

— Магнирель не сможет догадаться, что я — дроу, а не прекрасная эльфийка.

— Ему не надо догадываться, достаточно применить нужные заклинания.

— Он не сможет. Силенок не хватит! — чересчур самоуверенно сказал Бриан.

— Что тебе известно? Давай-ка, выкладывай все, начистоту.

Бриан понял, что проговорился и судорожно начал придумывать убедительную отговорку. Только, я не зря считаюсь лучшим специалистом дроу в области эмпатии. Пока он растерян, я прижму его эмпатическим посылом. Вот так, а теперь послушаем все, как оно есть на самом деле.

Тинтар

Вмешиваться в дела созданий для демиурга означало уподобить себя им, что было недопустимо. Надзором за созданиями занимались сущности, в просторечии именуемые богами. Зачастую они и контролировали состояние мира после его создания, позволяя демиургам заниматься более приятными делами.

С моей стороны было правильным возложить разборки дроу на плечи богов, однако в этом деле было три «но»: первое — этот народ не признавал богов вообще, соответственно любое божественное вмешательство в свои дела либо игнорировал, либо воспринимал с враждебностью; второе — никто из богов не контролировал дроу, и «найти виноватого» мне не удастся, ну и третье — Элириэн мне показался созданием, опасным даже для богов.

Решив хотя бы частично соответствовать правилам, я вызвала двух богов, наделенных силовыми функциями. И теперь мы втроем рассматривали возвышающийся на скале замок рода ОррТен. Магической защите стен мог позавидовать лучших гномий оружейник: у заклинания не было слабых мест. Вот поганец, все учел, даже узлы крепления к стенам вовнутрь убрал. Снаружи такое заклинание не повредишь. Мне, творцу Эрафии, оно не помешает войти в замок. Но, разрушив заклинание, я устрою такую дыру в энергетическом фоне мира, что туда засосет весь Свартхолд с приграничными землями в придачу. Надо было мне сразу выставить этого ирида куда подальше. Нет, любопытно стало! Нам ведь еще на первом курсе магистрата вдалбливали: любопытство до добра не доведет! Все что вы можете придумать — уже неоднократно совершалось до вас, проверено и перепроверено, и возведено в ранг правил!

— Кто-нибудь из вас может ответить, почему боги Эрафии позволили этому появиться? — спросила я, рассматривая необычные переплетения линий защиты. С магическими щитами мы столкнулись еще на границе земель (а точнее — камней, потому что данный род занимал самую скалистую местность Свартхолда).

— Даже мы не пройдем сквозь эту сеть, — подтвердил бог справедливости. — Простите, Владычица, мы не уследили за появлением создания, способного на такое! Нас оправдывает только то, что энергетическое равновесие мира все это не затрагивало… Это существо использует Источник даже реже, чем многие создания Эрафии.

— А о том, что это существо само по себе является локальным источником, вы не задумывались? Причем разумным и никем не контролируемым? — немного пристыдила я богов. С той поры, как Эрафия вошла в стадию стабильности, мои помощники расслабились и начали реагировать только на явные нарушения устоев со стороны контролируемых ими народов, — С этим созданием я разберусь сама! От вас требуется следующее: никто до моего возвращения из замка не должен в него входить.

— Владычица, а что вы намерены сделать с этим существом? — полюбопытствовал бог войны, — Вообще-то, оно больше похоже на нас, чем на наших подопечных…

Я задумалась. Если Элириэн рассказал мне правду, то к словам бога войны стоит прислушаться. Только я не могла поверить, что после сильного приближения Иридиэ к Источнику кто-то из созданий мог выжить, а Создатель — погибнуть. Вероятнее другое: кто-то из демиургов нашел погибший мир, вытащил мертвый дух аниморфа, и, оживив, поселил в тело. Как мне хочется сказать тому творцу, который создал Элириэна, пару ласковых и душевных слов! Только я понимала, что этому желанию сбыться не суждено — наверняка это потрудился кто-нибудь из Отступников, общения с которыми порядочные демиурги избегают.

— На некоторое время я его нейтрализую. Вортону придется постараться прекратить это безобразие как можно быстрее. Мне надо подумать, как отделить физическую оболочку этого существа от энергетической, без необратимых отрицательных последствий. И, если это получится, возможно, в вашем пантеоне ожидается прибавка.

— Как раз он и займется дроу! — дружно воскликнули боги и заняли указанные мною позиции.

В последний раз окинув взглядом «препятствие», я уцепилась за интересную деталь. Скала, на которой возвышался замок, имела в себе жилу минерала, который совершенно не пропускал нити Источника. Мы, творцы миров, называли его в своей среде «первородным камнем», потому как использовали его при создании мира как стабилизирующий якорь, чтобы нити, испускаемые Источником, не приводили мир в хаотичное движение.