Он грустно улыбнулся.

— Но должен тебя предупредить. Генерал и Храмцов хотят выяснить, не играешь ли ты с ними. С моей помощью они намерены установить это. В этом заключается мой шанс на реабилитацию.

— И как вы это будете выяснять?

— Ты забыл. Моя биоимпульсная машина круче любого детектора лжи. Я должен провести тесты, которые подтвердят или опровергнут твой рассказ о Полосе и Алексе Эджертоне.

Издали послышался стук. Доктор отошел от двери.

— Мне пора.

— Доктор Верховцев, постойте! Когда начнутся ваши тесты?! — крикнул Тихон.

— Завтра!.. — донесся голос Верховцева.

В лабораторию Тихона ввели четверо крепких парней — заломив руки, держа за плечи, они подвели его к креслу. В комнате уже ждали старые знакомые. Генерал и майор сидели в сторонке. Доктор старался не смотреть на Тихона. Понимая, что сопротивляться бессмысленно, Тихон позволил бугаям усадить себя в кресло. В дополнение к колпаку, на голову ему натянули тугую проволочную сетку. Перед глазами поставили планку со светодиодами.

Доктор уступил место за пультом Храмцову.

— Сейчас мы будем задавать вопросы, а вы станете отвечать на них. Только «да» или «нет», — услышал Тихон голос Храмцова. — Если машина обнаружит несовпадение, вы получите легкий электрический разряд. Это будет неприятно. Держите глаза закрытыми, в противном случае загорится яркий свет.

«Электрический разряд? Что же ты вчера не предупредил, док?!» — подумал Тихон, но отыскать взглядом Верховцева не получилось: светодиоды на планке ослепительно вспыхнули, заставив зажмуриться.

Первые вопросы, которые начал задавать Храмцов, были так себе — видимо, для затравки. Затем начались более сложные: «Сколько цветов у радуги?», «Кто зимой спит в берлоге?», «Назовите города на букву И». Когда дело дошло до вопросов о личности, сетка начала гудеть сильнее, и в голове появился раздражающий зуд. То, что последовало дальше, напоминало психологическую пытку. Вопросы сыпались один за другим, и давалось не больше секунды на обдумывание. Не в силах успевать, сознание поплыло. Тихон слышал голос Храмцова — неожиданно волевой, хлесткий. Он исходил словно из рупора, порой сильно искажаясь. И если Тихон не понимал вопроса или медлил с ответом, его пробивал заряд, заставляющий судорожно дергаться. И все же постепенно он сумел настроиться на ритм вопросов Храмцова. Исчезло волнение, и разряды больше не повторялись.

Вскоре перешли к вопросам об Алексе Эджертоне.

«Когда вы познакомились?», «Когда виделись в последний раз?» «Где?»

Тихон ничего не скрывал.

«Что вы видели в Полосе?»

Еще вчера Тихон решил, что его рассказ о Полосе будет неполным, и сейчас намерен был держаться этой линии. Но пока он отвечал на этот вопрос, где-то на задворках сознания возникла мысль — а что если они в какой-то момент спросят: «Вы ничего не утаили от нас?» И что он ответит тогда?

Он угадал.

— Есть ли что-то, чего вы нам не рассказали?

Вот он — момент истины.

— Да, есть, — ответил Тихон.

Впервые Храмцов помедлил со следующим вопросом. И сразу что-то внутри Тихона заставило быть смелее.

— Есть, — повторил он, так и не дождавшись реакции Храмцова.

— Расскажите самое важное, — наконец, спросил тот.

— Я видел, как погибли солдаты из группы, где был Эджертон.

По возникшей паузе Тихон догадался, что вопрос об этом был на очереди, но он предугадал его появление.

— Как они погибли? — сухо спросил Храмцов.

— Похоже, их убили порождения собственных кошмаров.

— Чуть подробнее.

— Они видели своих коллег страшными существами, которых сами себе представляли. Стреляли друг в друга и убивали.

— А почему избежал смерти Алекс Эджертон?

— Ему нечего было представить.

— Почему?

— Возможно, он не боялся смерти.

Снова пауза.

— Есть что-то еще, чего вы не рассказали об Алексе Эджертоне?

— Да.

— Расскажите.

— Алекс решил, что должен предотвратить взрыв.

Не имело смысла скрывать. Они и так могли продумать такой вариант.

— У него это получилось?

— Нет, — качнул головой Тихон.

И это, собственно, тоже была правда. Ведь взрыватели были отключены, когда Алекс оказался с ними рядом. Их остановила сама Полоса. Только знать этого им не обязательно.

«Вот именно так. Ни капли лжи. Но и полной правды вы не услышите».

Храмцов помедлил со следующим вопросом.