— Не волнуйся, — мягко ответил Тир, соскакивая с присмиревшего скакуна, — просто померещилось что-то...

— Ну и пугаешь ты меня, мой мальчик, — покосился на друга Сконди. — Что-то с тобой творится неладное в последнее время. То тот фокус с водой — о котором ты, кстати, так и не рассказал! — теперь вот это...

— Да ладно тебе, — усмехнулся Тир, размашисто хлопнув друга по плечу. — Любопытный ты больно, Сконди. Придет время — расскажу.

— Как знаешь.

— А где Миран? — круто меняя тему, поинтересовался Тир.

— Да вон он, — отмахнулся гном. — С Рамалией о чем-то говорит. Кстати, у них такой вид, будто в наше отсутствие случилось что-то сверхважное... Пойдем-ка послушаем? А?

— Пойдем, — согласился Тир.

И двое друзей неторопливо зашагали к активно жестикулирующей Рамалии и неподвижному, словно статуя, барону.

А ведь Миран и его подручная были и вправду чем-то очень обеспокоены. Внутренним чутьем Тир понимал, что случилось что-то совсем невероятное.

— Тир, — неожиданно обернулся барон, когда фириец и гном оказались у него за спиной. — Тут Рамалия... такое, такое говорит, что прямо сердце из груди вырывается!..

— ???

— Пойдем, посмотрим. Может, ей померещилось...

И барон бросился к замку. Тир и Рамалия едва поспевали за ним, не говоря уже о гноме, который едва плелся по сравнению с уже немолодым бароном.

Башенная дверь. Ступени. Барон Ильтиу в сопровождении Тира, Рамалии и гнома несся наверх так, словно там его ждало, ждала... Первый, второй этаж остались позади; третий. Поворот, и запыхавшаяся четверка оказалась в довольно просторном, ярко освещенном коридоре. А напротив них...

— Не может быть! — в один голос воскликнули барон и фириец.

Напротив них стояла лучащаяся, приветливо улыбающаяся... Роланда!

Позади нее неподвижно застыл, скрестив руки на груди, Ле Криан, у ног которого ласково терся здоровенный огненно-рыжий пес со щенячьей мордой.

— Не ждали, — чуть слышно заметила баронета, приближаясь к оторопевшим отцу и возлюбленному.

Тир и Миран бросились вперед как по команде — только сейчас это был просто ласковый женский голос. Такой теплый, такой невероятный и такой необходимый!..

Роланда даже не успела пройти каких-нибудь пару шагов, а они уже заключили ее в объятья, обливаясь теплыми радостными слезами; слезами счастья...

— Но как?! — восклицал барон, когда окончилось приветствие, горячие признания и испепеляющие влюбленные взгляды. — Как ты попала сюда? Лиомор ведь обложен со всех концов!.. Хотя, о чем я говорю! Сейчас неважно, как именно ты попала в осаждаемую крепость, — важно лишь то, что ты...

Барон Ильтиу захлебнулся. Он вдруг отчетливо понял, что если падет Лиомор — никто из защитников крепости не уцелеет...

А Тир и Роланда этого не понимали. Они стояли, обнявшись, и переводили взгляды то друг на друга, то на сияющего барона. Какое им дело до войн, если они наконец встретились? И не где-нибудь, а в городе-крепости, со всех сторон окруженном врагом!..

...Тир и Роланда стояли на небольшом балкончике, выходящем на городскую площадь. Первые лучи едва касались стылой, окутанной снегом земли, заставляя белый покров сиять всеми цветами веселой радуги. Диски солнц были еще где-то далеко, за горизонтом, но их первые лучи уже достигли земли, заявляя свои права на эту многострадальную землю и давая понять холодной равнодушной ночи, что настало их время. Хотя какое им дело до того, так уж хорош день и так ли плоха ночь?..

— Невероятно, — наконец произнес Тир, отстраняясь от возлюбленной и косясь при этом на беззаботно свернувшегося калачиком Огонька. Вот уж кому поистине нет дела до людских тревог... Да что там людских — тревог всего мира! Его настоящие хозяева ушли много веков назад, а племя огненных псов как ни в чем не бывало продолжало существовать, являясь абсолютно чужим этому миру.

— Да ладно, — подмигнула Роланда. — Не бери в голову. Может, я тебе наврала?

— Скажешь тоже, — немедленно надулся Тир, — наврала... Хм... Меня смущает твоя таинственная помощница. Кому-то, наделенному пока неясными нам, но внушающими уважение Силами, позарез надо, чтобы мы делали... Но вот что? Ума не приложу, что они от нас хотят! У меня — тот старик на Сайде, у тебя — какая-то неизвестная чудаковатая особа...

— Не стоит гадать, любимый, — прильнула к фирийцу Роланда. — Кто знает, что это за парочка такая? У них свои цели, дороги и судьбы, у нас — свои.

— А ты веришь в судьбу? — неожиданно спросил Тир. — Не в ту, что у каждого из нас, что определяет наши жизни, а в ту, что управляет всем вокруг. Именно судьбу, а не то, что подменяют этим словом деревенские гадалки.

— Ну, не знаю, Тир, — смутилась Роланда. — Ты говоришь сейчас о таком, что простому смертному никогда не увидеть, не потрогать за край подола, не вдохнуть. Я вот верю, что ты и есть моя судьба...