Она стояла совсем рядом. Настолько близко, что он мог разглядеть, насколько она красива, красива по-настоящему, какая у нее прелестная кожа, само совершенство, сколько тысяч различных тонов самого драгоценного металла в ее волосах.

– Я сняла номер в отеле, - погладив голову левой рукой, на пальцах которой не было ни одного колечка, она отбросила со лба прядь волос. Но они упрямо упали на то же место.
– Вы на самом деле выглядите лучше, чем на фотографии, - она подошла еще ближе - ее бедра слегка касались его джинсов.
– Пойдемте. Отель расположен в конце улицы, - взяв его пальцами за штрипки пояса, она плотно прижалась к нему.

Его дыхание чуть убыстрилось, когда теплота вдруг разлилась по всему телу, застряв где-то в горле.

– Вы, однако, довольно самонадеянны.

– Я всегда была такой, - прошептала она, прильнув к нему долгим поцелуем и просовывая между его зубов свой язычок. Она это делала мягко, но настойчиво. Ее глаза расширились. Картина была немного комичной.

– Простите, - добродушно сказал он.
– Я никак не ожидал… от вас сцены изнасилования. Мне кажется, вы нравитесь больше как недоступная мечта - знаете, что-то такое, к чему постоянно стремишься, - он неохотно оглядывал ее.
– Вы самая красивая женщина из всех, которых мне доводилось видеть. Если бы кто-то два года назад сказал, что это неминуемо произойдет, я бы назвал его сумасшедшим. Думаю, с моей стороны тоже будет безумством уйти от вас, бросить вас здесь. В любом случае вы должны знать, что я живу с одной леди и, как мне кажется, должен хранить ей определенную верность, - он отошел на несколько шагов.
– Поверите, я здесь прежде никогда не был. Может, взять напрокат одну из этих тележек для гольфа и осмотреть окрестности? Мне было очень приятно встретиться с вами.

Пребывая в шоке, она проигнорировала протянутую ей руку и напряженно смотрела ему вслед. Он шел, насвистывая, - счастливый человек, с неуязвленной гордостью.

Лейк почувствовала себя полной идиоткой.

– Дерьмо, - тихо выругалась она.
– На сей раз, моя девочка, мы, по-моему, зашли слишком далеко.
– Она бросилась в глубину галереи и вскоре выбежала оттуда на предельной скорости. На лице у нее сияла довольная улыбка.

Гарри никак не мог решиться - стоит ли ему попытать счастья и выудить устрицу с жемчужиной из аквариума, стоявшего за окошком ювелира. Тогда за символическую плату он вставит выуженный драгоценный шарик в кольцо или брошь. Но прежде нужно было найти нужную устрицу. Гарри пытался взвесить свои шансы.

– Лимузин подан, сэр, - радостно окликнула его Лейк, сидя на тележке для гольфа. Она лихо подкатила к самым его ногам, похлопав ладонью по свободному сиденью.
– Садитесь. Я не укушу вас. Мне жаль, что я повела себя как настоящая идиотка. В любом случае нам придется торчать здесь до прихода следующего парома, а он придет лишь в пять тридцать. Обещаю, что не стану пытаться изнасиловать вас, если только вы сами меня об этом не попросите.

Он с опаской приблизился.

– На что, собственно, я должен сесть?

– Это называется тележка для гольфа.

– Ах, вон оно что.

– Не понимаю, Гарри, - она сокрушенно вздохнула.
– Жизнь - странная, прекрасная штука. Почему нам не провести этот день в том месте, где вам прежде не приходилось бывать.

– Могу я сесть за руль?

– Нет.

– Вы, однако, упрямы, Силки, - он устроился на сиденье.

– У меня, кстати, есть имя, - она, нажав на газ, сорвала тележку с места, развив очень быстро скорость в двадцать пять миль в час.

– Я знаю. Леди Лейк Истмэн.

– Совершенно точно, - твердо сказала она.
– Имейте в виду, вы платите за обед.

Высоко в горах они отыскали местечко, на котором, судя по всему, кто-то пытался возвести что-то вроде маленькой часовенки. Повсюду были разбросаны бревна для сидения, и чуть поодаль стоял крест, сооруженный из двух наспех сбитых палок. Через кроны деревьев внизу открывался вид на гавань. Там блестала вода на солнце, а люди гуляли по главной улице - набережной.

Лейк устроилась на одном из бревен. Кого она собой представляет? Гарри был честен с ней в том, что касалось их взаимоотношений с Крис. Крис - хорошая девочка. Она твердый, деловой человек, но все это только снаружи. Внутри она мягче зефира.

– Чем она занимается?

– Она торгует, и этим зарабатывает на жизнь, - ухмыльнулся он, заметив ее реакцию.
– На самом деле она начальник торговой службы. Скоро она намерена открыть собственный магазин, но в данный момент она занимается торговлей. Она это делает за тех, кто занят, кто не знает, что можно купить, для тех, у кого слишком много советчиков, указывающих, что и где купить. Такие услуги оказывают только в Лос-Анджелесе.

– Неправда. Могу поспорить - Блуминдейл в Нью-Йорке занимался этим еще несколько лет назад, - подняв с земли гладкий камушек, она стала перебрасывать его с одной руки на другую.
– Ты ее любишь?

Он колебался, не зная, что ответить.

– Она очень добра ко мне. И я ей за это благодарен.

– Это не одно и то же.

– Знаю. Знаю - все мы стремимся найти в жизни большую любовь, любовь на всю жизнь, но… Мне с ней так чертовски уютно. Впервые в жизни я, актер, ведущий борьбу за выживание, чувствую себя уютно. Так приятно иметь свою нишу, в которой радостно и хорошо. Крис считает меня великим актером. Оливье и Редфорд в одном моем лице. Очень трудно расставаться с ее эмоциональной поддержкой. Да и деньги в этом случае не помеха.