— Понятно. В то время вы находились прямо за Клыками?

— Какое имеет значение, где я был? Я не задумывался о трупах, и еще не думал о том, что потом там будут бабы и всякие молодые люди. Мне было чем заняться, чем пялиться по сторонам.

— Чем вы занимались?

— Своим делом.

— Итак, какое бы ни было ваше занятие, оно не происходило на глубоководье, далеко от Клыков?

Мистер Поллок упрямо промолчал.

— С вами был кто-нибудь в лодке?

— Нет, не был.

— В таком случае, что же делал ваш внук?

— А, он? Он был со мной. Я думал, вы имеете в виду кого-то еще, кто не должен быть там.

— Что вы хотите этим сказать?

— Ничего, только то, что обычно полицейские — это стадо дураков.

— Где ваш внук?

— Уехал в Корк. Прошлой субботой.

— В Корк, да? Провозить контрабандой товар в Ирландию? Мистер Поллок обильно сплюнул.

— Конечно, нет. Дело. Мое дело.

— Ваш бизнес кажется довольно таинственным, мистер Поллок. Вам лучше быть поосторожнее. Нам нужно будет повидаться с этим молодым человеком, когда он вернется. Так или иначе, вы говорите, что когда молодая леди увидела вас, вы взяли и снова ушли в море.

— А почему бы и нет?

— Что вы делали, уйдя в море?

— Это мое дело, не так ли?

Суперинтендант не обратил на эти слова внимания и продолжал:

— Во всяком случае вы в состоянии ответить, видели ли вы кого-нибудь идущим вдоль берега между вашим коттеджем и Утюгом?

— Да. Не видел я никого. Ни после четверти второго ни потом. И после этого, как не могу и поклясться, помню ли я чем занимался, как я уже сказал.

— Вы видели еще какую-нибудь лодку поблизости?

— Нет.

— Прекрасно. Если в ближайшие несколько дней ваша память улучшится, вам бы лучше дать нам об этом знать.

Пробормотав что-то очень нелестное, мистер Поллок удалился.

— Неприятный пожилой джентльмен, — заметил Уимси.

— Старый негодяй, — проговорил суперинтендант Глейшер. — И что самое плохое, нельзя верить ни единому его слову. Мне бы хотелось знать, чем он занимался в действительности.

— Может быть, убил Поля Алексиса? — предположил инспектор.

— Или за вознаграждение переправил к месту преступления убийцу, — добавил Уимси. — Действительно, это более вероятно. Какие у него мотивы убивать Алексиса?

— Триста фунтов, милорд. Мы не должны забывать об этом. Знаю, я говорил, что это самоубийство, и я по-прежнему так считаю, однако нам нужно узнать более подходящий мотив для убийства, чем мы имели прежде.

— Всегда можно допустить, что Поллоку стало известно об этих 300 фунтах. Но как он об этом узнал?

— Послушайте, — заговорил суперинтендант. — Предположим, что Алексис намеревался уехать из Англии.

— Это и я говорю, — вмешался Умпелти.

— И предположим, он нанял Поллока, чтобы тот встретился с ним со своей лодкой где-нибудь неподалеку от берега и доставил его к яхте или еще куда-нибудь. И допустим, когда он расплачивался с Поллоком, он случайно показал ему остальные деньги. Разве не мог Поллок подойти с ним к берегу, перерезать ему горло и избавить от золота?

— Но зачем? — возразил Умпелти. — Зачем ему подходить к берегу? Разве не проще было перерезать ему горло в лодке, а труп выбросить в море?

— Нет, он не стал бы, — горячо проговорил Уимси. — Вы разве не видели, как режут свинью, инспектор? Не видели, как много крови бывает при этом занятии? Если Поллок перерезал бы ему горло в лодке, ему пришлось бы чертовски долго отдраивать ее, чтобы как следует очистить от крови.

— Совершенно верно, — согласился суперинтендант. — Но в любом случае, а как же насчет одежды Поллока? Боюсь, у нас недостаточно улик, чтобы достать ордер на обыск его жилища в поисках следов крови.

— Вы можете довольно легко отмыть кровь с непромокаемого плаща, — заметил Уимси.

Оба полицейских восприняли это довольно уныло.

— И если вы стоите позади вашей жертвы и перерезаете ей горло таким образом, у вас всегда имеется хорошая возможность избежать сильных брызг. Мне кажется, что этот человек был убит на месте, где мы его обнаружили, убийство это или не убийство… И если вы не возражаете, суперинтендант, у меня имеется одна мыслишка, которая может сработать и окончательно рассказать нам, что это было на самом деле — убийство или самоубийство.

Он снова в общих чертах обрисовал свое предположение, и суперинтендант кивнул.

— Не вижу каких бы то ни было возражений, милорд. Совершенно спокойно все может произойти примерно так. В сущности, у меня в голове крутилось нечто подобное, — сказал мистер Глейшер, — и я ничуть не возражаю против того, что явствует из слов вашей Светлости.

Уимси усмехнулся и отправился на поиски Сэлкомба Харди, репортера «Морнинг Пост», которого, он, как и ожидал, обнаружил за прохладительным в баре гостиницы. Большинство газетчиков в такое время погружается в себя, однако Харди с трогательной верой в лорда Питера оставался на своем посту.