Холли подтолкнула Белинду локтем. Так, значит, вдохновителем и организатором был все-таки Мейер!

— Мне надоело твое нытье, — грубо ответил Мейер. — Так ты хочешь свалить? А меня оставить заметать следы? Нечего сказать, здорово придумал. Когда ты узнал о том, сколько денег получишь за посредничество, ты небось не ныл, приятель?

— Тогда все было по-другому. Слушай, меня твои дела не касаются, я ухожу. У меня нет ни малейшего желания оказаться втянутым в нечто подобное. Подумать только: угрожать девчонкам! — В голосе Медлока явственно зазвучало отчаяние: — Теперь ты уже никогда не получишь это ожерелье. Брось это, Мейер, умоляю тебя, пока не вмешалась полиция.

Мейер грубо захохотал:

— То есть пока полиция не взялась за тебя, хочешь сказать? Ты, видно, забыл, что девчонка все обо мне знает, и я не могу просто так взять и вернуться домой как ни в чем не бывало. Я завяз в этом деле по уши, Медлок. А если я завяз, то и ты тоже. Так что перестань психовать и помоги мне. Прежде всего придумай, что делать с этими двумя девчонками.

В голосе Мейера звучала открытая угроза.

Холли потянула Белинду за рукав и жестом предложила ей следовать за собой. Они услышали вполне достаточно, чтобы понять: Джуди и Трейси находятся в руках этих людей. Они обе где-то в этом доме, а Мейер готов на все, лишь бы спасти свою шкуру. Если спорят о судьбе пленниц, с ними еще ничего страшного не случилось. Но Холли боялась, что долго спорить они не будут. Сообщники друг другу явно осточертели, а если Мейер вздумает разделаться с Медлоком, то он пойдет и дальше. Нельзя было терять ни минуты, и девочки бесшумно помчались туда, где оставили свои велосипеды.

— Где здесь ближайшее жилье? — спросила Холли.

— Милях в двух отсюда, — отозвалась Белинда.

Перед домом они чувствовали себя спокойнее, потому что Мейер с Медлоком находились в задней части здания и не могли их заметить.

— Секундочку, — сказала Холли. — У Медлока в машине телефон. Мы можем позвонить с него: это быстрее, чем ехать две мили.

По жидкой белой грязи они потащили велосипеды к машине Медлока. Холли заглянула в боковое стекло.

— Ну и что там? — спросила Белинда.

— Телефон! — выдохнула Холли. — Видишь, он лежит между передними сиденьями.

Холли попыталась открыть машину, но все дверцы оказались запертыми.

— Разбей стекло, — предложила Белинда.

— Чем?

— Не знаю, — жалобно сказала Белинда. — Надо посмотреть, не валяется ли тут какой-нибудь подходящий камень.

Белинда прислонила велосипед к машине Медлока и пошла по краю травы, всматриваясь в нее в поисках камня. Но кругом была только грязь.

Холли посмотрела на свой велосипед. Фонарики они потушили, когда подъехали к дому, но теперь ей в голову пришла неплохая идея, и она вывернула передний фонарик, закрепленный на руле. Фонарик, хоть и был из пластмассы, оказался достаточно тяжелым. Холли положила велосипед на траву, размахнулась и изо всей силы швырнула фонарик в боковое стекло машины. Раздался громкий стук: фонарик ударился о металлическую раму и отскочил в сторону.

Белинда выскочила откуда-то из темноты и испуганно зашипела:

— Холли! Ты бы лучше сразу запустила в эту машину парочку ракет.

— Я пыталась разбить стекло, — прошептала в ответ Холли. — Не представляю себе, как это можно сделать без шума.

— Я кое-что нашла, — сказала Белинда и показала Холли половину кирпича.

Холли с опаской оглянулась на дверь дома, но там было по-прежнему темно и тихо.

— Давай, — сказала она Белинде. — Только быстро.

Белинда отступила подальше и изо всей силы швырнула камень в машину. В боковое стекло он не попал, а ударил в лобовое стекло и отскочил на капот. И тут же раздался сигнал тревоги. Девочки бросились к велосипедам. Звук удара кирпича о стекло из дома можно было и не расслышать, но вой сирены услышал бы даже глухой. Краем глаза Холли успела заметить паутину трещин на лобовом стекле: снаряд попал в цель, но удар оказался слишком слабым.

Велосипеды оказались сцепленными друг с другом: руль одного запутался в спицах переднего колеса другого. Пытаясь их расцепить, Холли поскользнулась в жидкой грязи и шлепнулась на четвереньки, увлекая за собой Белинду. И теперь они пытались справиться с велосипедами, чуть ли не лежа на животах.

— Ты в порядке? — задыхаясь, спросила Холли у подруги.

— Да, да, — ответила Белинда. — Слушай, надо удирать. Брось эти проклятые велосипеды…

В этот момент сзади них раздался грохот открываемой двери, и яркий свет залил дорожку, машину и обеих девочек возле нее. Холли обернулась: на крыльце стоял Медлок, держа в руке фонарь. Но самым страшным было другое — к ним бежал Мейер с пистолетом в руке. Девочки бросились наутек.

— Стойте! — закричал Мейер. — У меня пистолет! Стойте, черт побери!

Выстрел прозвучал в ночи, как гром. Девочки резко остановились и в ужасе взглянули на Мейера. Пока он выстрелил в воздух. Это было предупреждение.

— Немедленно в дом, — скомандовал Мейер отрывистым, сухим голосом. — Пошевеливайтесь. А ты выключи эту чертову штуку.

Последняя фраза была адресована Медлоку. Противоугонное устройство его машины все еще вопило. Но Медлок не пошевелился, он во все глаза смотрел на Холли и Белинду.

— Вот, — наконец сказал он Мейеру, показывая пальцем на девочек. — Это они. Ожерелье было вот на этой, — и он кивнул в сторону Белинды.

Мейер сидел на краю стола и играл пистолетом. Больше он пока никому не угрожал, но ясно давал понять, кто хозяин положения. Медлок стоял возле двери.

— Вы не получите ожерелье, — с вызовом сказала Холли.

— Да что ты говоришь? — издевательски спросил Мейер. — А по-моему, ваши родственники будут просто счастливы отдать мне это ожерелье обмен на вас. Целых и невредимых. — Он взял со стола трубку мобильного телефона и повернулся к Медлоку: — Нужен всего лишь один телефонный звонок, приятель. Ты знаешь здешние места, так подскажи, где можно встретиться так, чтобы можно было тут же удрать, когда мы получим ожерелье.