— Спокойно, сударыня. Вы не волнуйтесь…

— А вы, сударь, не грубите!

— Сами наезжать изволили…

— Что значит «наезжать»?! Я просто спросила, почему тебя так долго не было!

Миша свернул все окна на экране монитора, развернулся лицом к Вере и с напором произнес:

— Я задержался. Все продлилось дольше, чем я рассчитывал. Это достаточный ответ?

— Достаточный… — пролепетала Вера.

Михаил повернулся к компьютеру, снова защелкал мышкой. Какое-то время парень и девушка сидели молча.

— Просто я очень скучала, — выдавила наконец Созонова.

Какое-то время Миша не отвечал.

— Ты понимаешь, что я не мог не поехать, — сказал он, в конце концов.

— Понимаю.

— И скоро мне надо будет уехать опять.

— Опять?! Как?! — Вера чуть не разлила свой чай на кресло.

— Да. Опять.

— И что, надолго?

— Тоже около недели.

— Ми-и-и-иша…

— Тихо! Не канючь.

— И… Скоро едешь?

— Завтра.

На этот раз всему виной была реконструкция Бородинской битвы, к которой Михаил, как оказалось, готовился целый год. Звонить туда и писать эсэмэски, как объяснил молодой человек, можно, но только весьма нежелательно: современные средства связи будут вырывать реконструкторов из исторического контекста, да и вообще, скорее всего, их выключат. Вера рвалась провожать его на вокзал, но Миша решительно пресек это поползновение: «Терпеть не могу всяких соплей на перроне при чужих людях». Прощание ограничилось пятиминутным стоянием в обнимку на лестничной клетке и поцелуем в губы — одним, зато качественным и длинным.

— А после этого ты больше не уедешь? — вдруг спросила Вера.

Миша загадочно улыбнулся, поцеловал ее во второй раз, развернулся и ушел.

Второй «сеанс» ожидания дался Вере легче первого: видимо, сказывался накопленный опыт. Она просто купила компьютерную игрушку, известную своей затягивающей силой, и тупо рубилась в нее несколько дней. Вместо Миши ей стали сниться нарисованные города с нарисованными человечками. Это было как будто бы не так тоскливо, даже несмотря на то, что компьютерное поселение было названо Мишгородом, а все персонажи, внешность которых выбиралась игроком, стали рыжими.

Из тумана виртуальной жизни Созонову выдернуло неожиданное и пугающее известие.

— Разговаривал сегодня с соседкой из сорок седьмой… — сказал за ужином папа на пятый день ожидания-игры.

Вера сразу напряглась. Соседка из сорок седьмой была Мишина мать.

— Съезжают они.

— Как съезжают?! — Эти два слова мгновенно вырвались не только у Веры, но и у Киры, и у их мамы.

— Выселяют их хозяева, — сказал отец сочувственно.

— А что, они снимают? Мы не знали…

— Ну еще бы! Я вот тоже удивился. Оказалось, что снимают.

— Вот так известие…

— Встретил сегодня Тамару Петровну в слезах всю. В чем дело, спрашиваю? Она говорит: выселяют. Вчера ночью… представляете! ночью, в два часа!.. позвонила их хозяйка и потребовала убраться с жилплощади в течение недели. Ни объяснения, ничего. Тамара Петровна говорит, они тут уже два года, платили всегда исправно, не портили ничего — и тут вот такой сюрприз! Теперь надо срочно искать жилье!

— Бедная женщина… — охнула мама.

— А тут как назло еще и Миши нет рядом, — добавила старшая сестра. — Неизвестно, когда вернется.

— Миша будет через два-три дня, — сказала Вера.

— Нет, — ответил папа. — Он приедет этой ночью.

— Этой ночью! Ну, слава богу! Тамара Петровна позвонила ему, и он сразу же бросился домой? Хороший сын.

— Еще лучше. Когда она до него дозвонилась, Миша, оказывается, уже был в дороге, на обратном пути.

— Как уже в дороге? — глупо спросила Вера. — Он же мне говорил…

— Решил сделать тебе сюрприз! — хихикнула Кира и пихнула сестру в бок. — Компенсировать свое прошлое опоздание!

Через час, когда сестры уединились в своей комнате, младшая, все еще обескураженная и запутавшаяся, призналась старшей:

— Последнее время творится просто какая-то сплошная белиберда… Сначала эти его путешествия, а теперь, оказывается, они и вовсе съезжают! Кругом сплошное невезение. Такое чувство, что какие-то высшие силы стараются специально нам помешать! Все так бестолково, что я даже не могу радоваться тому, что он возвращается раньше времени…

— В романах влюбленные всегда должны проходить через испытания, — ответила Кира то ли ехидно, то ли всерьез. — Если у вас все разладится, то пусть лучше сейчас, чем…

— У нас не разладится! Вот только… Почему он не предупредил меня о том, что приедет раньше?

Миша вернулся злой, мрачный. Обнимать не хотел, от поцелуев отмахивался. В день возвращения у Веры не получилось с ним даже толкового разговора: парень только и мог, что бурчать себе под нос: «Поганая хозяйка… Поганый хозяйкин муж… Поганая квартира… Чтоб им всем пусто было… Никакого понятия о честности!» Единственное, что девушка смогла вытянуть из своего парня, было информацией о том, что владелица сорок седьмой поссорилась с мужем и теперь в срочном порядке от него съезжает, вследствие чего ей требуется жилплощадь. На робкий вопрос о том, что заставило Михаила вернуться раньше намеченного срока, тот разразился недовольной тирадой насчет Вериной навязчивости, стремления во всем его контролировать и неспособности к пониманию даже в такой трудной жизненной ситуации. Последующие два дня он бегал по каким-то квартирным делам и на эсэмэс-вопросы «Как жизнь?» и «Что нового?» отвечал, что жаловаться не хочет, а хвастаться нет повода.