Шрифт:
– Побойся всевышнего!
– Не хочешь – как хочешь. – Марк поднялся, собираясь проводить гостя из кабинета. – Меня уже ждут.
Ильдус покорно встал.
– Я дочь твою больше жизни люблю, – сказал вдруг Марк, и Ильдус увидел, как в глазах его сверкнули настоящие слезы.
Ушел он разбитым. Дома набросился на жену. Отчитал за новое платье Зульфию. Вот зачем так наряжается?! Ходишь в школьной форме и ходи. Чего ради шить новые наряды? Вон, результат.
Последней фразы он вслух не сказал, только подумал. Но через некоторое время остыл, подозвал дочку к себе.
– Зуленька, тебе Марк абы [5] нравится? – спросил он, убедившись, что жена ушла в свою комнату.
– Ничего так, – кивнула она, – только старый.
– Какой же он старый, кызым [6] ?! – театрально изумился отец. – Это я старый!
– А ты меньше работай, будешь лучше выглядеть, – напутствовала дочь, и Ильдус подумал о том, какой она действительно стала вольной.
– Не могу, – он вздохнул тяжело, – ты же новые платья любишь. И вкусно покушать. На все деньги нужны!
5
тат. дядя
6
тат. дочка моя
Зуля только презрительно хмыкнула в ответ.
Похоже, воспитывать дочь он опоздал – мать ее распустила совсем. Может, действительно выдать замуж, пока не поздно? А то, как знать. По виду Зульфии все шестнадцать: и бедра, и грудь. Не приведи всевышний, в подоле ему принесет.
– Марк абы приглашает нас с тобой в гости, – неожиданно для себя произнес он, – ты же дом его новый не видела? Там пруд с рыбами, кролики есть.
– А мама? – вместо ответа спросила дочь.
– Мама в гости ходить не любит, – отрезал он, – сама знаешь.
К воскресенью все было устроено. Марк на своей прекрасной даче ждал дорогих гостей. В осеннем саду стоял накрытый стол, на мангале дожаривался шашлык, баня была готова. Дом оказался идеально прибран и благоухал свежестью: хозяин накануне вызвал для генеральной уборки теток из администрации. Не тех, конечно, которые бумаги перебирают, – других, по хозяйству. Эти за лишнюю трешку не только жилище вылижут, все что угодно.
Зуля надела нарядное платье: пышная юбка до колен, верх по фигуре, рукавов нет. Сентябрь стоял на удивление жаркий. Марк, как увидел ее, так и ахнул. Глаза его засверкали.
Пригласил гостей к столу, угощал. Мужчины выпили немного вина. Марк и Зульфии предлагал – девочка уже большая совсем, – но она отказалась. Аниса никогда не пила, и она тоже не будет. Перекусив, мужчины собрались в баню, а Зулю отправили в дом смотреть «видик». Тогда этот чудо-агрегат был еще редкостью.
Марк порылся в кассетах.
– Фильмы для взрослых любишь? – с загадочной улыбкой спросил он.
Девочка завороженно кивнула.
– Про отношения, – уточнил мужчина, – Франция – Великобритания. Недавно вышел, я еле достал.
– А как называется?
– «Горькая луна», – сказал Марк и вставил в гнездо кассету, – перевод только не очень.
Название Зулю не впечатлило, но она все равно завороженно уткнулась носом в экран, как только Марк абы ушел. По морю плыли белые титры. Запомнилось имя «Хью Грант». Об этом актере она уже слышала – значит, хороший фильм!
Огромный океанский лайнер, бескрайние просторы. Зуля смотрела с нарастающим любопытством. Какая красивая девушка! Только почему она плачет? И вот снова она. Уже танцует в обтягивающем черном платье с открытой спиной.
Забывшись, что она не дома, Зуля, как обычно, подтянула ноги к себе – поставила их на край кресла и положила подбородок на колени.
Сюжет определенно нравился ей. Немолодой писатель – наверное, возраста Марка – встретил в автобусе юную девушку и влюбился. Долго ее искал. Нашел случайно и начал так красиво ухаживать! А потом они оказались у него дома. Возле камина. И вот целуются – ничего себе! – он стаскивает с девушки платье. Зуля на мгновение прикрыла ладошкой глаза, а потом бросила испуганный взгляд на дверь. Нет, никто не должен войти: папа с Марком уже в бане.
Любопытство взяло верх – она продолжала смотреть фильм. А через мгновение в комнату вошел дядя Марк.
Зуля вспыхнула от стыда и торопливо опустила ноги на пол.
– Мне, – поперхнулся он и просипел, – нужны простыни.
И набросился на нее...
– Ты, кызым, наверное, сама виновата, – шептал Ильдус и гладил плачущую дочку по голове, когда водитель, как всегда, безучастный, вез их домой, – зачем такое платье надела? Еще и сидела перед телевизором, как всегда, ноги задрав?