– Ты хочешь, чтобы мы стали друзьями?

– Я хочу стать твоим другом, тупица. Я хочу помочь тебе выяснить, что случилось.

– Называть меня тупицей – это не очень-то по-дружески.

– Это лучше, чем другое слово, которое приходит мне на ум.

– Ладно, допустим. Между нами скопилось много мусора, Джейк.

– Может, просеем его как-нибудь на днях? Но пока у нас есть два неотложных дела. – Не в силах удержаться, он провел большим пальцем по ее руке. – Раскопки и твоя головоломка. На раскопках нам так и так придется работать вместе, от этого не уйдешь. Так почему бы не поработать вместе над твоей головоломкой?

– Мы поругаемся.

– Мы так и так поругаемся.

– Вот это верно. – Гораздо больше, чем возможная ссора с ним, ее смущало неизвестно откуда взявшееся желание сплести пальцы с его пальцами. – Я ценю это, Джейк. Честное слово, ценю. А теперь отпусти мою руку. А то я и вправду начинаю чувствовать себя тупицей.

Он отпустил ее, вытащил свой бумажник.

– Давай вернемся в твою комнату. Я разотру тебе ступни.

– Те дни миновали, Джейк.

– Жаль. Мне всегда нравились твои ступни.

Уплатив по счету, они направились к машине. Джейк старательно держал руки в карманах.

Подойдя к джипу, он извлек из-под «дворника» листок бумаги.

– «Убирайся в Балтимор, а не то пожалеешь», – прочитал Джейк. Он скомкал бумажку и бросил ее в машину. – Съезжу-ка я, пожалуй, погляжу, как там Диггер.

– Мы съездим поглядим, как там Диггер.

– Отлично. – Джейк занял водительское место, подождал, пока она сядет рядом. – Слышал, как ты играла вчера вечером. Я в соседней комнате. Стены тонкие.

– Я это учту. Постараюсь вести себя потише, когда устрою вечеринку с Остином и Джимми.

– Видишь, какая ты стала чуткая, как только мы решили стать друзьями?

Она засмеялась, и тут, не давая ей опомниться, он наклонился и прижался губами к ее губам.

На какой-то миг Колли застыла в шоке. Неужели весь этот жар может вспыхнуть с новой силой? Как будто ничего не было? Как это возможно? Но изумление почти тотчас же сменилось примитивным, первобытным желанием обнять его, прижаться к нему и сгореть заживо.

Не успела она поддаться желанию, как он отодвинулся и повернул ключ в зажигании.

– Пристегнись.

Колли оскалила зубы, злясь скорее на себя, а не на него, дернула ремень безопасности и защелкнула его, пока Джейк разворачивал машину.

– Держи свои руки и рот при себе, Грейстоун, а не то наша дружба кончится очень-очень скоро.

– Мне до сих пор нравится, какая ты на вкус. – Джейк выехал на шоссе. – Погоди-ка… Кстати, о вкусе, Сюзанна Каллен это не та, которая – «Выпечка Сюзанны»?

– Что?

– Я же знал, что мне знакомо это имя! О черт, Колли! «Выпечка Сюзанны»!

– Ты имеешь в виду печенье? То чудесное печенье с шоколадной крошкой?

– Шоколадные пирожные с орешками. – Он тихонько застонал от наслаждения. – Молчи. Я в кайфе.

– Сюзанна Каллен – это «Выпечка Сюзанны».

– Это потрясающая история. Знаешь, она начала печь в своей маленькой домашней кухне. Продавала кексы и пироги на местных ярмарках. Открыла небольшое дело и вдруг – бам! – прославилась на всю страну.

– «Выпечка Сюзанны», – ошеломленно повторила Колли. – Вот черт!

– Вот откуда твое пристрастие к печенью. Генетика. Против нее не попрешь.

– Очень смешно. – Слезы щипали ей горло. – Мне придется с ней повидаться, Джейк. Мне придется ей сказать, что нам надо сделать анализы. Я не знаю, как мне с этим справиться.

Он легонько коснулся ее руки.

– Сообразишь.

– У нее есть сын. С ним мне тоже придется иметь дело.

А Даг в это время пытался сообразить, как ему быть с Ланой Кэмпбелл.

Когда он вошел в ресторан, она уже сидела за столом и потягивала из бокала белое вино. До сих пор он видел ее только в шикарных деловых костюмах. Теперь она была в легком, открытом летнем платье.

Она улыбнулась, когда он сел напротив нее за столиком.

– Я не была уверена, что ты придешь.

– Если бы я не пришел, дед лишил бы меня наследства.

– Мы с ним сговорились у тебя за спиной. Конечно, это подло с нашей стороны. Может, выпьешь что-нибудь?

– А ты что пьешь?

Она подняла бокал и посмотрела на него сквозь пламя свечи.