– У нас тоска? – спросил он, меняя тон с веселого на озабоченный.

– Что-то вроде того. Вечер воспоминаний.

– В одиночку?

– Увы!

– Не перестарайся! С этим делом надо быть аккуратным, а то можно в такие дебри зарулить, что под утро решишь, что жизнь дала трещину и ты сплошная «бяка», и ну его на…

– Буду осторожной, – пообещала Юлька.

– Может, Кару пригласишь, раз впала в такое настроение? Посидите, хлопнете чего-нибудь?

– Нет, мне надо одной.

– Прийти? – она услышала испуг в его голосе.

– Да ничего страшного! Что ты испугался?

– Ну, смотри. А твой ужин я съем за завтраком.

– За поздним? – уточнила Юлька.

– Ага! Ты там не страдай, поругаю! – предупредил он ее, как ребенка.

– А ты береги себя, – ответила она.

– Обязательно! – пообещал Кирилл. – Нежно целую в рыжую макушку и белый носик! До завтра!

– Пока.

Значит, Кирилл не придет домой, как случалось частенько, следовательно, не будет повода для прекращения фильма под названием: «Не любите, девки, старых – выбирайте молодых!»

Через день после того, как Адорин улетел, Юлька обедала в том ресторанчике, где они были с Ильей по «индивидуальному», так сказать, проекту. Когда девушка попросила счет, к ней подошел сам хозяин и, приветливо улыбаясь, произнес:

– Мужчина, с которым вы были у нас, оплатил пять ваших обедов вперед.

Юлька даже рот открыла от удивления. Ну и Илья, как он лихо, по-гусарски! А?

– Он вас очень любит, – сделал свой вывод хозяин ресторана.

«Ага! – язвительно подумала Юлька. – Любит, маленькую сестричку, доченьку друзей!»

Когда до отъезда из Праги оставался месяц, Юлька считала дни, часы, так она соскучилась и рвалась домой, в Москву, к родителям, друзьям, бабушкам-дедушкам и, конечно, к Илье! О-хо-хо!

Она приехала и закрутилась в радостных встречах, отмечаниях, рассказах, поисках работы. Но ничто не могло отвлечь от мыслей об Илье: Юлька думала о нем постоянно, не переставая, сохраняя внутри тепло того дня, проведенного вместе в Праге, давшего ей немного надежды.

«Позвонить? – спрашивала она себя по сто раз за день. – Нет, он же знает, что я приехала, и не звонит, значит, занят или я ему, как обычно, без надобности!»

И тут же находила оправдание ему, подпитывая свою такую робкую надежду: «А может, он не в курсе, что я в Москве!»

Но спросить у родителей, знает ли Илья о ее приезде, не решалась.

Может, по причине все той же глупой надежды – не стоит расставлять все точки над «i», лучше представлять себе, что он не в курсе ее прибытия в стольную.

И он позвонил.

Этот звонок и то, что произошло после него, перевернули, искорежили ее жизнь, убивая в страшных пытках остатки или первые новые ростки надежды.

Не любви. Нет.

Мечтаний, девичьих и детских иллюзий, радостных, светлых воспоминаний – всего, за что цеплялась робко и тайно надежда, последнее, что есть у человека.

Лучше бы уканопупили любовь, совсем и окончательно!

– О господи! Неужели и это надо еще раз пережить?! – возмутилась Юлька.

Она быстро прошла в кухню. Бокал вина, выпитый несколько часов назад под легкую ностальгию, не поможет. Такие воспоминания надо заливать совсем другими напитками!

А лучше даже не прикасаться к таким воспоминаниям!

– Это! – сказала она, выбрав дорогой коньяк, и налила себе приличную порцию.

Вздохнула, посмотрела на бокал в руке и с сомнением спросила:

– А вдруг поможет?

И выпила.

«Не помогло! Поехало дальше! Чтобы пусто было и Илье, и мне, и этим чертовым воспоминаниям, и Карелии до кучи, чтобы не умничала!»

Он позвонил в десять вечера. Трубку подняла Юлька.

– Да? – весело сказала она.

В трубке повисла тишина, а потом Юлька услышала голос Ильи, странный, она не сразу сообразила, в чем дело.

– Рыжик? Ты в Москве?

– Да, – промямлила она, от чувств-с, уж извините.

– Это хорошо! Я по тебе соскучился, красавица моя!

– Ты что, пьяный? – дошло до Юльки.

– Не пьяный, а выпивший, – объяснил Адорин.

– Илья, что-то случилось? – испугалась Юлька.

– Случилось, – ответил он, помолчал и разъяснил: – Случилось всякое дерьмо!

Юлька приняла мгновенное решение.

– Ты где, дома? – спросила она.

– Дома, дома. Пью вот.

– Никуда не уходи! – велела Юлька и бросила трубку.