– Ладно, мы с Тимкой сейчас за вами заедем, на природе и поговорим.

Ну, в Чехии и в Чехии, и слава богу! Не будет постоянного соблазна увидеться.

Адорин давно уже выстроил свою жизнь так, как было ему удобно и комфортно. Мама с отцом переживали за него, ворчали, призывая к благоразумию.

– Ильюша, что ты один и один! Мужчине семья нужна, дети, – уговаривала его мама страдальческим тоном. – Ну, был неудачный брак, ну и что? Тебе уж тридцать восьмой годок. Надо жениться.

– Да не берет никто, – отшучивался Илья.

Что, конечно, было неправдой. Желающих заполучить преуспевающего, молодого, свободного мужика имелось в количествах более чем предостаточных! Но Адорин сразу предупреждал всех женщин, входивших в его жизнь и попадавших в его постель:

– Жениться я не собираюсь. Сын у меня есть, мне достаточно, и моя жизнь меня вполне устраивает, менять в ней что-то не хочу и не буду.

Что-то в таком роде, иногда жестче, иногда мягче и тактичнее, в зависимости от того, какой женщине он это говорил, но всегда очень однозначно. А за несколько лет после развода с Леной женщины встречались разные. Иногда и Юлькины ровесницы, но их почему-то Адорин не считал маленькими и не испытывал угрызений совести, и уж тем более не чувствовал себя растлителем малолетних.

Просто они были другие, вот и все, – много чего знавшие и испытавшие, расчетливые или просто «отвязные», как теперь говорят, умные и глупенькие, с последними, правда, он старался не иметь дела – неинтересно, так, иногда залетали в его холостяцкую жизнь.

Обычный сволочной мужской эгоизм, куда денешься, не барышня все-таки, а здоровый мужик.

Адорин всегда был щедрым любовником. За что ему особое женское спасибо выражали дамы, даже тогда, когда понимали, что этот «пирожок» им не по зубам.

Бога-то он поблагодарил за то, что Юлька далеко, но скучал и все чаще задумывался: а не сгонять ли в Прагу? Без Рыжика как-то не звенело ничего в жизни. Пусть они не виделись и не перезванивались, но Илья всегда чувствовал Юлькино присутствие где-то рядом, в Москве, и знал: если совсем припечет, в любой момент можно с ней встретиться, и посветлеет внутри. Рокфеллер говорил, что необязательно окружать себя дорогими вещами и доказывать миру, что ты богат, чтобы чувствовать себя миллионером, достаточно жить, осознавая, какие ты имеешь деньги. А Илье для более-менее нормальной жизни достаточно было знать, что Юлька где-то рядом.

Весной он нашел повод для командировки. Дело пустячное, и с ним вполне мог справиться любой его менеджер, но Илья поехал сам, даже не пытаясь себя обманывать.

Поехал к ней.

Юлька снимала квартиру в старой части города, как ей это удалось, загадка. Если Адорин не ошибался, сдавать жилье в исторической части в Праге не принято.

Илья пришел к ней без звонка и предупреждения, заранее взяв слово с Расковых, что они не проговорятся Юльке по телефону о его приезде. Хотел посмотреть, как она живет на самом деле – хорошо, плохо, хватает ли ей денег, какую квартиру снимает. Подозревая, что, если у нее и есть трудности, ему Юлька о них не расскажет. И еще Илья хотел знать, живет ли она с кем-то, хотя и старался самому себе не озвучивать эту причину своего неожиданного приезда.

Адорин поднялся по крутой винтовой лестнице со стертыми по кромке ступеньками. Нажал на кнопку вполне современного электрического звонка, пристроенного сбоку от старинной тяжелой массивной деревянной двери, обитой коваными металлическими планками.

Юлька распахнула дверь, и лицо ее озарилось такой чистой, непосредственной радостью, одарив его бирюзовым сиянием.

– Ильюша! – заорала она и повисла у него на шее. – Как замечательно, что ты приехал!

«Твою мать! Опять все то же самое!» – подумал Адорин, ощутив мгновенное жарко полыхнувшее желание.

Быстро расцеловал ее в щеки, взяв за бока, отлепил от себя и поставил на пол, пересиливая себя, – на Юльке была только коротенькая шелковая рубашечка на тоненьких бретельках, и он почувствовал ее горячую кожу под холодящей руки тканью.

«Помоги, Господи, мне грешному!»

– Привет, Рыжик!

– Заходи скорее! Я сейчас оденусь, соберусь!

Она занимала небольшую двухкомнатную квартирку с гостиной-студией, совмещенной с кухней, покатый потолок которой поддерживался тяжелыми деревянными балками. Илья прошелся по комнате, стараясь не смотреть на Юльку и перевести дух.

Она убежала в соседнюю комнату, скорее всего, спальню, и громко, радостно тараторила оттуда:

– Какой же ты молодец, что пришел ко мне! Я так скучаю по всем по вас, звоню родителям через день! А ты приехал по делам или отдыхать?

– По делам и тебя навестить, – ответил он улыбаясь.

Юлька оделась и выскочила к нему из комнаты в длинной плотной широкой юбке в народном стиле, на легкую шелковую блузку бирюзового цвета, совпадающую оттенком с цветом ее глаз, был накинут коротенький, до талии, жакет из того же материала, что и юбка. Не переставая радостно тараторить, Юлька закрутила волосы в пучок и, не глядя, принялась втыкать в него шпильки.