– Может, они действуют по старой привычке, как автоматы?

– Думаешь, наши их привлекали? Нет, это опасно. Да и какой смысл? Ничего не пойму.

Так, рассуждая, они шли по коридору. Тихо гудели компрессоры, да кое-где под потолком мигали лампы. Камеры наблюдения стерегли каждое их движение.

– Ничего не пойму! – в сотый раз сокрушался Бараско. – Должна же быть во всем этом какая-то логика?

– А может, они продают ловушки?

– Может… – подумал Бараско. – Все может быть. Тогда мы здорово влипли.

– Почему?

– В таких сделках крутятся большие деньги. Если нас используют вслепую, то зачем дали оружие?

– Чтобы защищаться.

– Вот именно. Они дали оружие, чтобы мы выглядели дураками, – догадался Бараско.

– Или наоборот, естественными… – предположил Костя.

– Покойниками… – Бараско посмотрел на него так, что Костя от страха прикусил язык.

Честно говоря, у Бараско тоже крутилась эта мысль. Но он не хотел признавать, что его обвели вокруг пальца – и кто? Почти свои. Дети военных. Неужели они торгуют родиной? Хорош был тот генерал. Хорош. Воспитал ренегатов.

Вдруг они услышали голоса так явственно, что, казалось, люди находятся где-то рядом, и осторожно поднялись на два пролета по боковой лестнице. Но разобрать, о чем говорят, было невозможно, словно Бараско и Костя подслушивали голоса во сне. Впрочем, один голос явно принадлежал Давыдову. Голоса приближались.

Костя и Бараско заметались в поисках убежища. В последний момент Костя втолкнул Бараско в какую-то крысиную щель. Они поползли вдоль нее, перемазавшись мелом. Голоса становились все явственнее, а крысиный ход все уже. Наконец что-то можно было разглядеть сквозь щель.

– Ты думаешь, они не догадаются? – спросил незнакомый человек.

– Конечно, – убежденно ответил Давыдов. – Я им пообещал свозить завтра к «шару желаний». Один из них обычный бабник. Мы подсунули ему женщин. Но он настолько любвеобилен, что наши женщины запали на него все скопом.

– Это пройдет, – философски заметил человек. – Хотя, с точки зрения пропаганды, плохо. Русские не должны быть сильными даже в половом отношении. А другие?

Говорил он со странным акцентом, как прибалт.

– Один черный сталкер. Я его узнал. Бродит здесь лет пятьдесят. Убить его невозможно. Еще мой отец за ним гонялся. Сто раз пытались.

– Убьем, куда он денется, – уверенно сказал человек.

– Если убьем – это будет нашим успехом. Впервые он подобрался так близко к «шару желаний», но мы его не подпустим.

– Ничего. Скоро мы увезем «шар». Мы сейчас работаем над созданием специальных электромагнитных контейнеров. И тогда вам всем… как это у вас говорят? А-а-а да… неповадно будет мечтать, – он засмеялся, довольный шутке.

Вождь угодливо захихикал:

– Да увозите, увозите… у нас много «шаров».

– Что, действительно? – удивился человек.

– Да еще найдется где-нибудь парочка.

– Покажешь нам потом. Мы все заберем. Америка должна быть сильной страной.

– Конечно. Без проблем. «Шары» – это такая штука, которая исполняет любые три твоих желания. – Давыдов, как грузин, поцокал языком.

Человек внимательно посмотрел на Давыдова:

– Тебя и твою семью тоже можем забрать.

– Сразу нельзя, – испугался Давыдов, – а то догадаются.

– С первой же оказией.

– Да, но надо подождать. Хотя мы души не чаем в вашей стране. Жена всю плешь проела. Хочется ей увидеть свободный мир. Баба, что с нее возьмешь?

– А ты? – поинтересовался незнакомец.

– Я тоже хочу, – признался Давыдов, – но как бы стыдно… вождь все-таки… люди смотрят…

– А ты им объясни наши преимущества!

– Так чего объяснять? Русские здесь слишком долго стояли. Водку пить учили. У вас водка-то есть?

– Есть. У нас все есть!

По лицу Давыдова было видно, что он не верит.

– Вот в этом-то все и дело, – стал поучать незнакомец. – Заразили вас.

– Чем? – испугался Давыдов.

– Есть у русских такая секретная инфекция.

– Какая?! – еще больше испугался Давыдов.

– Один раз водки выпьешь с ними, и уже не можешь отвыкнуть.

– Да, я тоже заметил, – добродушно признался Давыдов. – Тяжело было расставаться с папой-негодяем. Бросил нас, не захотел взять с собой в Россию. Мама теперь хочет отомстить.

– В этом-то все и дело. Ладно, заплатим тебе побольше!