Вот и эта вершина, пятитысячник из цепи Бисмарк-Рейндж, позади.

Я побывал на многих крупнейших вершинах всех континентов и продолжаю совершать восхождения, потому что в них моя судьба. Я сам себе представляюсь ослом, которому привязали перед глазами морковку, и он шагает и шагает, надеясь все же добраться до любимого лакомства. Однако теперь пора домой. И я счастлив, что побывал здесь, наверху, что приложил немало усилий, что весь промок и испачкался.

Счастлив, словно мальчишка, сумевший-таки извозиться по уши в грязи.

Антарктида

Перед вами хроника первой итальянской экспедиции в Антарктиду. Мне, альпинисту, было поручено рассказать обо всем, что произошло с шестеркой наших полярников. Ни разу до сих пор итальянская исследовательская экспедиция не ступала на лед Антарктиды. Подобную вылазку пытались организовать многие, но из-за чрезмерного расхода средств и усилий были вынуждены отказываться. Мне повезло более других.

Во время предыдущей поездки в Антарктиду я встречался с сэром Эдмундом Хиллари, альпинистом, поднимавшимся на Эверест, и добился от новозеландского правительства официального приглашения итальянской научно-альпинистской экспедиции на ледовый материк. В Италии приглашение было немедленно принято Итальянским Альпийским клубом. Эта богатая традициями организация, чьи люди бывали на всех прочих континентах, сочла за честь организовать экспедицию в ту единственную землю, куда еще не ступала ни одна итальянская группа.

С помощью альпинистской и научной комиссий ИАК отобрал трех альпинистов и трех ученых (нелегкая задача, если учесть, что ИАК насчитывает более ста тысяч членов), и всего за два месяца экспедиция была полностью экипирована. Транспорт и продовольствие, предоставленные нам новозеландским правительством при посредстве господина Боба Томпсона, руководителя новозеландского «Антарктического департамента», ожидали нас на месте.

В экспедицию входили ученые: профессор Альдо Сегре из Института геологии, палеонтологии и физической географии Мессинского университета; доктор Марчелло Мандзони, геолог из Болонского университета; доктор Карло Стоккино из Гидрографического института морского флота и Института атмосферной физики при Национальном совете исследований; среди альпинистов были Алессио Олльер, проводник с Курмайора, представлявший Западные Альпы; знаменитый Иньяцио Пиусси, фриуланец, — от Восточных Альп; наконец, ваш покорный слуга — от Центральных Альп.

Первая группа выезжает из Италии 7 ноября. Вместе со мной едут альпинисты Пиусси и Олльер, а также геолог Мандзони. Сначала наш путь лежит в Новую Зеландию, после чего 17 ноября мы приземляемся, если можно так выразиться, на ледовый покров моря Росса. На протяжении нескольких дней периода акклиматизации мы занимаемся строительством саней, которые послужат для исследовательсских работ.

23 ноября — первая вылазка. Пиусси и Мандзони летят на вертолете к станции Ванда, где помогут новозеландцам в строительстве новой базы, а также предпримут ряд исследований и восхождений в районе Сухих долин.

12 декабря наступает очередь моя и Олльера. Мы добираемся самолетом до Скелтон-Глейсер ив высоте 2000 метров. Нам предстоит стать проводниками четырех новозеландских геологов в долгой геологической экспедиции по горному массиву Бумеранг-Рейндж, которая продлится до 8 января. За этот период мы преодолеем по леднику 600 километров, частично на гусеничных средствах, частично пешком, и совершим восхождения на четыре сложные вершины. Тем временем радио приносит сообщение о том, что геолог Мандзони вместе с Иньяцио Пиусси великолепно потрудились: за двадцать дней они проделали долгий путь, поднялись на шесть нетронутых вершин и обнаружили останки ископаемого леса.

17 января на базе Скотта появляются профессор Сегре и доктор Стоккино, которые преодолели путь от Новой Зеландии до Антарктиды по морю, проведя при этом ряд значительных океанографических и метеорологических исследований. Научные участники экспедиции документально оформляют свое прибытие в различных лабораториях базы Скотта, а также соседней американской базы Мак-Мердо.

После исследовательских работ на льдах моря Росса 23 января все возвращаются на базу. Экспедиция окончена.

Наше пребывание на антарктическом континенте длилось 72 дня.

Одним из первых дел, которым мы занялись сразу же по прибытии на базу Скотта, в период акклиматизации, было участие в переписи пингвинов, которой уже давно занималась группа новозеландских специалистов. Было интересно изучать поведение этих тварей, некогда считавшихся птицами, а ныне определяемых как «почти рыбы».

Мы застаем пингвинов в чрезвычайно важный для них период гнездования. И хотя пингвин вполне приспособился к жизни в воде (даже глаза его по некоторым характеристикам схожи с рыбьими), он устраивает гнезда далеко от воды, а к морю направляется лишь подкормиться, преодолевая при этом внушительные расстояния со скоростью, достигающей нередко 15 километров в час!

Очень интересно поведение пингвина в стае, а также ритуал ухаживания за самкой. Пингвин объявляет о своих намерениях, возлагая камень к лапам своей подруги. Если просьба отклоняется, самка осыпает претендента оглушительной руганью, правда, только для вида. В большинстве случаев пингвинихи сменяют гнев на милость. Пары очень устойчивы и за редким исключением сохраняют верность и привязанность друг к другу на протяжении всей пингвиньей жизни.

Снеся яйцо, самка месяца на два удаляется в море, а высиживает яйцо самец. Гнездо устроено из камней, собранных поблизости или же «уворованных» из чужих гнезд. Пингвиненок греется, сидя на лапах у взрослых и прижимаясь к их горячему животу — настоящему радиатору отопления. Таким «отопительным» свойством взрослые пингвины обладают благодаря чрезвычайно богатой кровеносными сосудами мышечной ткани области живота; обогреванием младенца занимаются поочередно оба родителя.