Важное значение при суждении о ритуальных убийствах, совершаемых евреями, имеет публичный диспут, происходивший во Львове 17-го Июля 1759 года, между евреями – франкистами или контраталмудистами и евреями талмудистами, отчет о котором, за подписью участвовавших в диспуте, напечатан потом бывшим раввином, а впоследствии католическим ксендзом Пикульским [14] . Этот диспут был устроен в присутствии многочисленной публики, состоявшей из католиков и евреев, по настойчивой просьбе контраталмудистов, которые хотели, во первых, обличить талмудистов в их заблуждениях, во вторых, показать присутствовавшим, что они, контраталмудисты, решились оставить талмуд и перейти в христианство не по какому либо легкомыслию, но по глубокому убеждению в заблуждениях талмуда и, в третьих, чтобы и Между прочим, на XI диспуте контраталмудисты защищали свой тезис по 7 пункту: “Талмуд учит употреблять христианскую кровь, и кто верит в Талмуд, обязан употреблять ее.” В самом начале диспута контраталмудисты заявили: “Употребление талмудистами христианской крови известно не только в королевстве Польском, но и в чужих землях. Обходя молчанием многочисленные происшествия в других краях, упомянем о Польше и Литве. Здесь случалось, что талмудисты проливали невинную христианскую кровь, были уличаемы в этом безбожном поступке и в разное время осуждены на смерть декретами судов. Однако, постоянно запираясь, они хотели оправдаться перед всем светом и говорят, что это на них несправедливо возлагают христиане. Взявши во свидетели Всеведущего Бога, имеющего придти судить живых и мертвых, мы не из злобы или ненависти к ним, а из любви к Вере святой, которую мы принимаем, объявляем всему ев юности учились у них тому-же”. После ссылки на свой собственный опыт, контраталмудисты уже на основании трактатов самого талмуда доказывают, что евреи употребляют, и, по требованию талмуда, должны употреблять и понятно. Прежде всего они ссылаются на книгу Aurechaim Megine Erec, fol. 242, отд. 412, где написано так: “Micwe lachzeur jain udym” т. e. “заповедь стараться о красном вине”. Что здесь под красным вином разумеется кровь, а не вино в собственном смысле, “объяснение этого,– говорят контраталмудисты, – дает сам автор, раввин Авраам, говоря там же “Zeycher Leydam”, т. е.. “памятка крови”. После этого они обстоятельно опровергают ложь талмудистов, которые хотят уверить, будто бы под красным вином в этой “заповеди” нужно разуметь кровь не христианскую, а “ту”, которая была первой из десяти казней египетских”. При этом контраталмудисты обращают внимание на слова раввина Давида в той же самой книге и в том же самом месте: “Od reymez leudym zeycher leydam szeochoiu pare szoychet benay Jsruel”, т. e. “еще тебе моргаю, дая чего воспоминание о красной крови”... “Пусть нам скажут талмудисты: для чего так загадочно пишет их автор, говоря “еще тебе моргаю или знак даю, привожу на память незаметно, чтобы никто не догадался. Почему он не написал прямо: “od tam” – “указываю основание”. К чему здесь “моргание”? “Далее контраталмудисты доказывают что в заповеди талмуда о красном вине разумеется не кровь вообще, а именно кровь христианская. Они говорят: “Сохраняя тайну, раввины в наставлении “Micwe lachzeur acher jain udym” – “заповедь стараться о красном вине” Udym объясняют перед народом – “красное вино”. Между тем это слово значит: “edym” – “кровь христианская”, так как Рамбам fol. 55 пишет, что словом “edym” называются те, кто празднует первый день, т. е. воскресенье. Эти слова “udym” и “edym” пишутся одними и теми же буквами: Aleph, Dalet, Wow, Men и различаются только помещенными внизу точками, называемыми “Sygiel”. Написанные таким образом эти буквы значат: “христианин”. Красное вино пишется теми же самыми буквами только без точек, и это для того, чтобы тайна оставалась у раввинов и чтобы народ при чтении считал, что это значит “красное вино”. Поэтому и упомянутый раввин Давид пишет: “od reymes” т. е. “еще тебе моргаю” или секретно напоминаю, что раввины должны считать и принимать эти слово не за красное вино, а за кровь, – и как фараон когда-то (чего однако не было) еврейских, так они христианских детей должны убивать”. Не находя возможным излагать здесь все подробности диспута, мы заканчиваем заключительными словами контраталмудистов: “Подобных случаев много в их (талмудистов) книгах. Как бы они ни объясняли их, вырвавши из них одно словечко или одну тайную букву, они секретно толкуют эти места, как указания на христианскую кровь, которую они всегда употребляют во время Пасхи, как мы сказали выше. Делают они это, желая кровью загладить убиение Meccии, Праведного Бога и Человека. А так как между нами, стоящими у дверей святого кpeщeния, нет и не было ни одного волшебника, последующиe же талмуду занимаются чарами, мы можем указать, на какие чары употребляют кровь христианскую. Все, чему мы учили и что знали, мы, без всякой лжи, по чистой правде, открыли. Все остальное о частых случаях убийства невинных христианских детей может узнать целый свет. А мы, вновь призывая во свидетели Бога и Его страшный суд, открываем всю правду”.

Объявляя разоблачения контраталмудистов клеветою, талмудисты, в свое оправдание, могли сослаться только на запрещение Моисея употреблять вообще кровь [15] . Именно они привели следующее место из книги Левит (17, 10): “Если кто из дома Израилева и из пришельцев, которые живут между вами, будет есть какую нибудь кровь, то обращу лицо Мое на душу того, кто будет есть кровь, и истреблю ее из народа ее”. Это единственное возражение талмудистов, заслуживающее внимания, тем более, что евреи повторяют его и в наше время. В ответ на это контраталмудисты сказали, что им хорошо известно, что в ветхом завет была строго запрещена кровь животного и человека. Но пусть же нам разъяснят талмудисты: в книге Рамбама II ч. разд. 6 написано: “Dam houdym ayn chajuw yn ulow. – Всякая кровь нам запрещена. Кровь человеческая позволена”. И в Mesechte Ksubes, fol. 60: “Кровь тех, кто ходит на двух ногах, чиста”. Чья эта кровь чиста? Птиц? Но ведь у них она всегда не чиста”. К сказанному контра талмудистами следует прибавить то, что сказано, напр., в трактате Махширин (6, 4): “семь чистых напитков воспринимают нечистоту: роса, вода, вино, масло, кровь, молоко и мед”. Кровь здесь причисляется к чистым напиткам, которые употреблять дозволено. Там же далее, по словам Пранайтиса, говорится объупотреблении именно как напитка, рудометной крови, т. е. полученной от прокалывания кровеносного сосуда. В книге “Султан Орух” сказано: “Кровь скота и зверя употреблять в пищу нельзя, а человеческую кровь, ради пользы нашей, можно”. Майер уверяет, что евреи признают дозволенным употребление сваренной крови. Маймонид объявил рудометную кровь чистою и для лечения дозволенною. Даже эксперт со стороны еврея Бейлиса, обвиняемого в соучастии убиения Ющинского, профессор С.-Петербургской духовной православной академии И. Г. Троицкий, признал допустимым, с точки зрения еврейского закона, употребление крови, по предписанию врача.

Много интересного материала для разрешения вопроса о ритуальных убийствах у евреев можно находить в сoчинeнияx некоторых лиц, перешедших, по искреннему убеждению, из иудейства в христианство. Между ними первое место, без сомнения, занимает монах Неофит, на которого сослался отчасти и Пранайтис в своей экспертизе по делу Бейлиса. Бывший сначала еврейским раввином, Неофит впоследствии принял не только христианcтвo, нo и монашество. В 1803 году он написал на молдаванском языке книгу “Опровержение религии евреев и их обрядов Священным Писанием Ветхого и Нового Завета”. Несмотря на такое заглавие книга Неофита носит скорее характер исповеди души, кающейся в своих прежних заблуждениях, чем намеренного уличения других в их злодеяниях и проступках, противных требованию нравственного закона. Отличительная черта ее это – искренность и откровенность. Но по этой-то именно причине евреи и их защитники относятся к ней с крайней ненавистью. На молдаванском языке она не увидела света. Много денег пришлось истратить евреям, пока они исходатайствовали у молдаванского господаря повеление запретить издание книги Неофита, – и в течение 15-ти лет о ней не было слышно. Но в 1818 году она, вдруг, для евреев совершенно неожиданно, появилась в Яссах в печати только уже не на молдаванском языке, а в переводе на новогреческий и потом арабский языки. Евреи обратились к своей обычной тактике истребления неудобных для них книг. Старания их увенчались большим успехом. Почти все экземпляры книги Неофита, напечатанной в тысячах экземпляров в Haвплии Румынской, в Константинополе и других городах Востока, были истреблены: случайно сохранился один экземляр в библиотеке С.-Петербургской духовной академии. Судьба пощадила его только потому, что о его существовании никто не знал, не исключая и “специалиста” – профессора по кафедре еврейского языка и археологии. 3нaл о нем, как оказывается теперь, только католический ксендз Пранайтис... Между тем в книге Неофита находятся очень интересные сведения о добывании евреми нужной для их культовых обрядов христианской крови и об употреблении ее. “Тайное употребление крови, которую жиды собирают от зарезанных ими христиан, – пишет Неофит, – есть обряд, который они считают заповеданным самим Богом и указанным в таинственных выражениях в Писании... Необходимо однако же заметить, что тайна крови известна не всем евреям, а только хахамам или раввинам, переписчикам или фарисеям, которые потому и называются хранителями тайны крови, – тайны, которая к тому же не содержится в ясных словах ни в одной из их книг и которую они передают исключительно словесным преданием. Отцы семейств, посвященные в тайну, передают ее только тому из сыновей, скрытность которого испытали, и при этом настаивают на обязанности его передать тайну впоследствии не иначе, как с теми же условиями и в той же форме, и никогда не открывать христианину, при самых жестоких утеснениях, даже для спасения жизни. Это откровение сопровождается страшными проклятиями на того, кто выдаст тайну. Вот напр., как был посвящен в нее я сам. Когда мне исполнилось 18 лет – возраст, в котором евреи имеют обычай возлагать на голову своих сыновей венок, называемый “венком силы”, отец мой уединился со мною и долго говорил мне, внедряя в меня, как долг, завещанный Богом, ненависть к христианам, которая должна доходить до убийства их. Затем он сообщил мне об обычае собирать кровь убитых и добавил, обнимая меня: “Вот, Сын мой, таким образом сделал я тебя моим таинником и как бы вторым собою”. Надев мне затем венок на голову, он объяснил мне с большими подробностями эту тайну крови, как священнейшую из священных и самый важный обряд иудейской религии. “Сын мой, – продолжал он, – заклинаю тебя всеми стихиями неба и земли всегда хранить эту тайну в твоем сердце и не доверять ее ни братьям, ни сестре, ни матери, ни впоследствии – жене, – никому из смертных, особенно же женщинам. Если Бог даст тебе даже одиннадцать взрослых сыновей, то не открывай тайну им всем, а только одному тому, которого ты признаешь самым умным и наиболее способным сохранить тайну, – так же, как теперь поступаю я с тобою. Ты должен внимательно следить за тем, чтобы этот сын твой был привержен и ревностен к нашей вере. Еще раз приказываю тебе: берегись довериться женщинам, даже дочерям твоим, жене, матери, но только сыну, которого ты сочтешь достойным доверия. О сын мой, – воскликнул он наконец, – пусть вся земля откажется принять труп твой и изрыгнет его из недр своих, если ты когда либо и при каких бы то ни было обстоятельствах, даже при самой крайней необходимости, откроешь эту тайну крови кому-нибудь, кроме того, кому я сказал, даже в том случае, если ты станешь христианином ради выгоды или по другим побуждениям. Смотри же, не измени отцу своему, выдав эту божественную тайну, которую я тебе сегодня открыл. Иначе да постигнет тебя мое проклятие в тот же час, как ты согрешишь, и да сопутствует оно тебе всю твою жизнь до смерти и во веки веков”. Отец, Которого я приобрел на небе и Который есть Господь Иисус Христос, – говорит Неофит, – да отвратит эти проклятия от головы того, кто пишет это исключительно ради пользы Церкви и торжества истины”.

Обь употреблении евреями христианской крови Неофит рассказывает следующее: “Евреи пользуются христианской кровью при обрезании, браке, в опресноках Пасхи, при погребениях и в своем плаче о разрушении Иерусалима. Но расскажу об этом частнее. Когда между евреями заключается брак, то жених и невеста приготовляются к нему строгим пocтoм в течение суток, воздерживаясь даже от воды до захода солнца. Тогда именно является раввин. Он берет толькo чтo испеченное яйцо, облупливает его и разделяет пополам. Затем он посыпает его не солью, а особым пеплом. Так посыпанное яйцо брачующиеся едят, а раввин читает молитву, смысл которой таков: “да приобретут эти супруги доблесть убивать христиан или, по крайней мере, беспрестанно обманывать их и захватывать все их богатства и плоды их трудов”. Указанный пeпeл употребляется не вместо соли, а вместо свежей христианской крови, будучи на самом деле измененною христианской кровью. Именно, кровью, оставшеюся от совершенных для праздника опресноков жертвоприношений, – чем больше, тем лучше, – раввины пропитывают соответствующее количество льняной или хлопковой пряжи, затем они ее высушивают и сжигают. Пепел сохраняется в бутылках, тщательно запечатанных и вверяемых казначею синагоги. Последний распределяет его постепенно по раввинам, которые просят о том или для собственного употребления, или для отсылки в те страны, где нельзя достать христианской крови, потому ли, что там нет христиан, или же потому, что там пробуждены уже бдительность полиции и осторожность христиан. Во всяком случае, свежая кровь всегда предпочитается, но необходима она только для опресноков, в случае же непреодолимых препятствий, указанный мрачный пепел и тут представляет достаточную замену. – К обрезанию детей, на восьмой день по рождении их, также является раввин. Он берет в чашу немного лучшего, какого только можно достать, вина и вливает туда одну каплю христианской крови, собранной с истязанием, а при неимении таковой – немного вышеупомянутого пепла и туда же впускает каплю крови обрезанного младенца. Когда это хорошо смешается с вином, раввин погружает мизинец ребенка в чашу, говоря: “Я объявляю тебе, дитя: жизнь твоя в твоей крови”. И он дважды повторяет этот обряд и эти слова. – Упомянутый пепел евреи употребляют еще в 9-й день Июля месяца, когда они оплакивают разрушение Иерусалима Титом. В эту годовщину они употребляют его двояким образом: во-первых, натирают им себе виски, что сочли бы неудобным делать свежею кровью и, во-вторых, посыпают им яйцо. И в этот день каждый еврей, без исключения, должен, съесть крутое яйцо, посыпанное этим пеплом Это кушанье называется у них – Сцидо амафрейкес. Узнав о кончине какого-либо еврея, хахам немедленно отправляется к нему. Он берет белок яйца, вмешивает в него немного христианской крови или немного пепла и кладет эту смесь на грудь трупа, произнося слова Иезекииля: “И окроплю вас чистою кровью и вы очиститесь от всех скверн ваших” (Иез. 36, 25). Иезекииль, правда, не говорит: “чистой кровью”, а “чистой водою”... Но, искажая так текст, евреи убеждают себя, что покойник несомненно будет допущен в рай. – Праздники Пасхи и Пурима требуют кровавого обряда. В пасхальные дни евреи должны есть опресноки, именно, маленькие хлебцы, приготовленные одними хахамами, в которые влита христианская кровь. Все знатные и простые, старые и молодые, даже не имеющие еще зубов, должны вкусить этого хлеба, хотя бы кусочек величиною с маслину. Этот обряд именуется Aufichuoimen (Офихюоймен). Праздник Пурима установлен в память избавления от владычества Амана при посредстве Эсфири и Мардохея, как это рассказано в книге “Эсфирь”. Как известно, этот праздник бывaeт в феврале. Посвященные евреи занимаются тогда везде, где только могут, похищением возможно большего числа христиан, особенно детей. Однако в эту ночь они приносят в жертву только одного, воспроизводя мучение Амана. Но по этой же причине, пока висит тело, все присутствующие осыпают его тысячью оскорблений, как бы обращаясь к самому Аману. Собранная кровь вливается раввином в растворенное уже на меду тесто, из которого он затем делает маленькие хлебцы в виде треугольника. Эти хлебцы предназначены не для евреев, но, по неизмеримой коварности, раздаются знатнейшим семействам, которые должны подарить их – и подарки эти считаются высшей любезностью – своим приятелям из христиан. Этот обряд называется хлеб Пурима. Следует заметить, что этот обряд не требует применения к жертве слишком тягостных мучений, потому именно, что собранная кровь не имеет другого назначения, как-то, которое я указал. – Остальные похищенные христиане сохраняются в тайных убежищах до дня Пасхи, который следует вскоре после Пурима. В это время их всех приносят в жертву самым жестоким и варварским образом и собирают их кровь частью для опресноков, частью для других надобностей, предстоящих в течение года и указанных выше. Эти мучения на Пасху имеют определенную цель – воспроизвести страсти Христовы, и по этой причине они должны производиться, главным образом, над детьми, которые, по невинности своей и девственности лучше символизируют Спасителя. Свое изложение “тайны крови” Неофит предварил замечанием: “Приняв, по милости Божьей, святое крещение и монашеское посвящение, я не побоюсь (как некоторые), в интересах христиан, открыто заявить все, что я знаю об этих обрядах, которые я сам усердно совершал и хранил в строжайшей тайне все время, пока был хахамом или раввином”. И, как мы видели, он исполнил свое обещание.

Часть 5

Сообщение Неофита, вызывающее доверие и само по себе простотою и безыскусственностью своего рассказа, своею искренностью и откровенностью, подтверждается также и другими лицами, по убеждению перешедшими из иудейства в христианство и не имевшими возможности знать его, равно как и показаниями свидетелей – бывших евреев – в многочисленных судебных процессах по обвинению евреев в ритуальных убийствах. К сожалению, книги таких лиц, в большинстве случаев, составляют в наше время величайшую библиографическую редкость и потому стали недоступными для пользования: обыкновенно они были уничтожаемы евреями при самом выходе в свет. Так, за сто лет до Неофита, также бывший еврейский раввин И. Серафинович написал книгу на польском языке “Zlosc zydowska przeciwko Bogu i katolickiey wierze” и отпечатал ее в 1710 году. Но теперь ее нельзя найти даже в Императорской Публичной Библиотеке. Тотчас по выходе в свет все издание было скуплено и уничтожено евреями . Та же участь постигла и 2-е издание этой книги, сделанное ксендзом Пикульским в 1758 году [16] . Между тем книга Серафиновича представляла несомненно величайший научный интерес. Ее имел в руках В. И. Даль, по словам которого Серафинович не только подтверждает существование у евреев ритуальных убийств, но и во всех подробностях описывает весь порядок и способ совершения их, при том не только как свидетель или писатель, заимствовавший свои сведения из каких либо источников, а как сам бывший действовавшим лицом. “Одного ребенка, – говорит он, – я велел привязать к кресту, и он долго жил; другого я велел пригвоздить, – и он скоро умер”. Между прочим, Серафинович утверждает, что раввины предпочитают умерщвлять и обескровливать детей “незаконнорожденных”, над которыми, совершая свой гнусный и бесчеловечный обряд, действующий раввин, по наставлению еврейской книги Гулен, обыкновенно говорит: “проливаю кровь сего незаконнорожденного, как мы уже пролили кровь Бога их, также н...го”. Но в то время, при большем уважении к святости брака и женской девственности, трудно было евреям для своего ритуала находить только внебрачных детей (Ющинский также был рожден вне брака); поэтому в трактате талмуда “Сангедрин”, в главе 7-й, стояли слова (встречающиеся ныне только в редких экземплярах): “Все дети христиан суть незаконнорожденые, а писание повелевает мучить и убивать незаконнорожденных”. На упомянутом уже нами диспуте во Львове в 1759 г. талмудисты не могли отрицать обвинений евреев в ритуальных убийствах и в употреблении христианской крови, так как об этом ясно говорится в их талмуде, именно в книге Zywche Lew, отд. 8. К сожалению, этой книги уже не могли достать контраталмудисты для последнего диспута, так как ее могут иметь только раввины, да и то не все; а между тем Серафинович, по свидетельству Пикульского [17] , пользовался ею и даже цитирует ее в своих признаниях.

С самим Пикульским случилось почти то же, что и с Серафиновичем. В 1768 году он напечатал свое сочинение “Zlosc sydowska...” в трех частях [18] ; и в том же году его в продаже уже не было.. В 1760 году он выпустил 2-е издание своей книги, – евреи всячески старались истребить и это издание, ставшее поэтому библиографическою редкостью. 3адавшийся целью специально изучить литературу по вопросу о ритуальных убийствах И. О. Кузьмин мог найти только три экземпляра и второго издания этой книги: в Императорской Публичной Библиотеке, в Киеве в университетской библиотеке и в Львове в библиотеке Оссолинских. Пользование ими для частных лиц, конечно, затруднительно. Между тем, в полном согласии с Неофитом, Пикульский не только говорит, на основании достоверных источников, о существовании у евреев ритуальных убийств, но и о том, для чего евреям нужна кровь христианских младенцев. В известный день, – говорит он, – евреи обмазывают ею двери в доме какого либо христианина, которого хотят задобрить; новобрачным дают яйцо, посыпанное золою от сожженного холста, который предварительно был смочен этой кровью; при погребениях мажут глаза мертвецов яичным белком с этой кровью; всыпают несколько этой крови в пасхальные опресноки или мацу и часть таких опресноков хранят в синагоге, пока не достанут свежей крови, размачивают их в воде и употребляют вместо крови, пока им не удастся получить нового христианского младенца. Благословляя того или другого еврея на счастливую торговлю и обманы, раввин и ему дает испеченное яйцо, посыпанное золою с этою кровью; затем в праздник Пурим евреи посылают друг другу гостинцы (пряники) с кровью замученных христианских детей; наконец, они употребляют ее и для разного рода чар. Для своего ритуала раввины, по свидетельству Пикульского, стараются достать по преимуществу мальчиков, для чего нередко отправляются в Константинополь и там покупают их, при этом предпочитают, чтобы мальчику, обреченному на умерщвление и обескровление, было не более 13 лет (И Ющинскому было именно 13 лет.) Интересно также и следующее сообщение Пикульского. Талмуд называет мертвых христиан падалью, дохлятиной, и вследствие этого запрещает их зарывать в землю, а предписывает выбрасывать их на съедение собакам и хищным зверям. Поэтому, говорит Пикульский, и замученного христианского ребенка евреи никогда не зарывают в землю, а выбрасывают куда-нибудь в поле, лес, на свалочный пункт или в реку. Вот почему все такого рода злодейства евреев и обнаруживаются. Если бы, по своим религиозным убеждениям, евреи не были обязаны выбрасывать трупы убитых ими христиан, то было бы трудно понять, почему они не стараются зарывать их в землю и таким образом скрывать свои злодеяния, чтобы они, по крайней мере, не бросались в глаза первому прохожему [19] .

В 1475 году, т. е. на 328 лет раньше, чем Неофит написал свою книгу, также бывший раввин, перешедший в христианство, Иоанн в Триенте, был вызван на коронный суд в качестве эксперта и показал следующее: “У евреев есть обычай в четвертый день страстной недели печь опресноки, с прибавлением к ним крови христианского младенца, а на пятый и на шестой день той же недели они примешивают эту кровь в вино. Во время благословения этих хлебов за своим обычным столом они проклинают Христа Спасителя и христианскую веру, прося Бога, чтобы Он послал на христиан такие же язвы, какими были поражены египтяне” (у Эйзенменгера) [20] .

Очень интересный материал для решения вопроса о ритуальных убийствах представляют многие официальные акты и судебные процессы. Ритуальных убийств, оффициально засвидетельствованных или бывших предметами судебного производства, с 5-го века и до настоящего времени насчитывается 63 (по свидетельству Пранайтиса, около 200). Более или менее обстоятельно и проверенно говорится о них, кроме первоисточников, в исследованиях Эйзенменгера, Кузьмина, Даля, Лютостанского и др. Сообщения Даля для нас имеют то значение, что они составлены на основании оффициальных документов министерства внутренних дел, истребленных пожаром 1802 г. и потому более не существующих. Мы укажем здесь только наиболее характеристические случаи ритуальных убийств.