Он не стал возражать, каким-то шестым чувством заподозрив, что Варя его на что-то провоцирует — а может, это была лишь ложная подозрительность — и полез в духовку. Вопреки ожиданиям, сковородка оказалась не продвинутой. Тяжелая чугунная блямба с высокими краями, на крышке лежала ручка с деревянной рукояткой.

— А у нас сейчас с антипригарным продают, — решил он похвастать.

— А сами какой пользуетесь?

— Нну… у нас еще советская чугунная, есть и пользуемся. А что?

— У нас тефлоновые запрещены. Что-то там нашли и на всякий случай запретили.

— Тогда мне повезло… Кстати, странно, что у вас мобилы разрешены.

— Они излучают меньше зарубежных. Огонь убавьте, а то пригорать будет.

Она ловко катала из фарша аккуратные колобки на деревянной, присыпанной мукой доске, прихлопывала их рукой и отправляла на черный круг сковороды, где они нервно подрагивали в шипящем жире, распространяя с детства знакомый запах. Кому-то повезло с хозяйкой, подумал Виктор. И еще ему вдруг пришло в голову то, что совместное приготовление котлет сближает гораздо быстрее, чем совместный ужин в ресторане. Хотя бы в духовном плане.

Он взял лопаточку из нержавейки и стал переворачивать котлеты и отправлять те из них, что уже обрели на обеих сторонах хрустящую румяную корочку, в зеленый эмалированный чугунок, в душной темноте которого им (котлетам) предстояло провести совместное время в духовке.

За окном сыпал неторопливый осенний дождик, постукивая каплями по карнизам. Виктор раскладывал в гостиной небольшой стол — книжку: ужинать решили здесь. Телек, который здесь привычно примостился в углу на тумбе с видеокассетами, вещал о происшествии в Израиле: группа хасидов-фанатиков набросилась с ножами на участников гей-парада. Две категории жертв холокоста оказались не в состоянии жить в одном обществе. Попутно, не совсем к поводу, телекомментатор вытащил палестинскую проблему, драку в кнессете, а заодно и сексуальное рабство, которому на земле обетованной подвергали женщин, нелегально вывезенных из восточноевропейских стран, недавно ставших на путь демократии. К положительным аспектам израильской политики было отнесено расширение сотрудничества с СССР в вопросах борьбы с международным терроризмом. Но мысли Виктора были далеки от международной политики.

Лем ошибался, думал Виктор, бытовая обстановка прогрессирует гораздо медленнее. Вот эти массивные березовые стулья, например, вполне могли быть и в начале пятидесятых. Никаких супер-кресел трансформеров. Видимо, человека тянет к чему-то естественному, что создает иллюзию уверенности и покоя, а, значит, безопасности. "Удовольствие, покой, безопасность…" Формирование советского человека приличной мебелью?

На кухне что-то запищало. Варя вышла с мобильником, смотря на дисплей, потом вынула из сумочки "Кристалл-98" — такой же, как тот, что Вика показывала ему в кооперативе в первый день пребывания — и, соединив оба аппарата кабелем USB, застучала по клавишам.

— Шифровка пришла, — пояснила она, — до утра вам надо не покидать жилкомплекса.

— Что-то случилось? Связано с этим ДТП?

— Связано. Пострадавший схож с типом, что стрелял на вокзале. По записям камер — правда, там сложно точно определить, но процентов семьдесят есть.

— Может, они ликвидировали киллера?

— Может. Это что-то меняет?

— Пожалуй, нет, — сказал он после минутной паузы.

В комнате повисла напряженная тишина; первой молчание нарушила Варя.

— Да, еще: в вашу квартиру занесли приемник с КВ диапазоном. Перед сном надо будет послушать запад.

— Что именно, на какой волне, когда?

— Все равно. "Свободу" там… чего поймаете.

— А смысл?

— Не знаю. Может, аналитики боятся, что без привычной антисоветчины у вас будет нервный срыв.

— Глупости.

— Я не знаю, почему. Но это же вам не трудно, верно? Вы боитесь, что эта попытка вас компрометировать?

— Да ничего я не боюсь… Лишь бы ловил нормально.

На экране шел диспут о реформации церкви. Варя взяла пульт и переключилась.

— Сейчас по третьей кино будет.

— "Севастополь"? Я читал анонсы. Крутой блокбастер?

— У тебя жаргон подростка — вээсовца… Прости, ты же и есть вээс… Внешсеть. Ну, в этом, вашем Интернете.

— А у вас подростков пускают во внешсеть?

— Они быстро осваиваются… А "Севастополь" завтра будет. Сегодня "Джордж из Динки-Джаза".

— Романов любит фильмы своего детства?

— При чем тут Романов? Разве у вас в будущем телезрители не заказывают фильмы по сети?

— Ну, как сказать… Каналы смотрят на рейтинги, хотя, когда смотришь, чего показывают, непонятно, откуда эти рейтинги берутся…

— У нас просто заказывают, и общаются, какой фильм лучше снять.

— Так просто? А вдруг закажут что-то антисоветское?

Варя вскинула брови. Когда она вскидывает брови, она напоминает актрис золотой поры Голливуда, подумал Виктор.

— В смысле — антисоветское? Когда вот вы жили в СССР, вы куда-нибудь писали, чтобы в газете, или еще где, напечатали… ну, скажем, Солженицына?