В конце данной книги имеются замечания по источникам. В них содержится критика тех переведенных на английский язык документов, на которых большей частью и основывались англоязычные материалы о Цусиме.

Надо заметить, что самым влиятельным и вместе с тем самым ненадежным из русских мемуаристов был офицер, судимый военным судом за поднятие белого флага о сдаче. Легко понять, что этому человеку трудно было быть объективным. Другой русский писатель (Новиков-Прибой. — Примеч. пер.),чья работа также была переведена на английский язык, написал о Цусиме документальный роман, и последующие авторы, писавшие собственные работы о Цусимском сражении, бесстыдно заимствовали из этой книги, не отдавая себе отчета, где в ней документальное, а где художественный домысел.

Официальные рапорты командиров (а также официальные отчеты морских ведомств) тоже следует трактовать весьма осторожно. Как будет замечено ниже, даже официальный рапорт адмирала Того имеет серьезные неточности.

Хочется верить, что данная книга рассеет существующее мнение о том, что в Русско-японской войне один из флотов был сборищем технически отсталых броненосцев с матросами-анархистами и офицерами-идиотами, а другой — триумфом британского судостроения с командой — сплошным совершенством под управлением самого Нельсона. Это лишь четверть правды, и вера в непобедимость японцев на море, возникшая в результате этой войны, была необоснованна и потому опасна. Многое, связанное с Цусимой, останется тайной, и предлагаемая книга, хоть и привнесет кое-какие новые факты, не сможет решить всех загадок

Самая большая из них — характер и намерения адмирала Рожественского. Предшествующие авторы изображали его либо бездарным самодуром, пользовавшимся расположением царя, либо трагической жертвой неспособной царской администрации. Вот почему в этой книге дается несколько совершенно разных взглядов на личность русского адмирала. Читатель на их основе может прийти к собственному выводу или (и это, пожалуй, более мудро) так и оставить Рожественского загадкой.

Используя свидетельства очевидцев, в книге была сделана попытка понять причины поражения русского флота. В предшествующих работах давался длинный перечень этих причин, однако в них не указывалось, какие из них стали решающими, а какие побочными, второстепенными, случайными. Единственный вывод, к которому приходишь: ни русская артиллерия, ни конструкция русских кораблей не были так плохи, как принято думать.

Не были беспомощны и русские офицеры. Тактически решающим фактором явилась более высокая скорость боевой линии японских кораблей, стратегически — тот факт, что флот, посланный на войну русским правительством, был откровенно слабее, чем флот, с которым ему предстояло столкнуться.

В книге нет попыток проводить какие-либо параллели, но читатель, знающий морскую тематику, непременно вспомнит посылку слабого флота против сильного в ходе злополучного похода адмирала Крэдока в Коронель, вспомнит он и о деятельности Британского флота на Дальнем Востоке в 1941 г. Ошибки флажных сигналов, поднимавшихся тогда англичанами, напомнят, конечно, о знаменитом бое на Доггер-Банке.

Переоценка миноносцев была общей для войн 1904—1905 и 1914—1918 годов. Технически интересен один факт: в то время как в Цусимском бою японские снаряды буквально калечили русские корабли, в Ютландском бою немецкие корабли «вышли сухими из воды» и были обязаны своим спасением именно отсутствию у англичан хороших бронебойных снарядов.

Эти сравнения призваны напомнить о том, что каким бы несовершенным ни был русский флот в отношении вооружения, команды и управления, не он один испытал горечь поражения.

Рассказы очевидцев, использованные в этой книге, — это труд более сорока человек. Признательность за их труд, увы, может быть только посмертной.

Автор получил дополнительную очень ценную помощь от членов Общества бывших морских офицеров в Париже и Нью-Йорке и от семей некоторых покойных теперь офицеров.

Библиография в конце книги может также рассматриваться как форма благодарности авторам работ, цитированных или взятых как справочные источники. В отдельных случаях благодарность следует выразить издателям англоязычных отчетов, последние можно найти здесь, в Библиографии или Замечаниях по источникам.

Джон Н. Вествуд

Для состязаний в гонке морских сил необходимо, чтобы соперников было минимум двое. Пока Тирпиц своим Морским законом не сделал Германию главной угрозой британскому морскому владычеству, Королевский флот примерял себя к Франции и России. Принцип «мощь двух флотов» требовал, чтобы военно-морской флот Британии был по крайней мере равен объединенной мощи двух других следующих за ней по силе флотов. В конце XIX века это означало соединенные флоты Франции и России.

В области эскадренных броненосцев Россия в 1885 году среди морских держав была на пятом месте, оставаясь позади Англии, Франции, Италии и Германии. Однако Россия уже давно занималась оружием, могущим применяться под водой, и в области миноносцев в 1885 г. она была первой.

В начале 1886 г. Россия имела 138 первоклассных миноносцев, Англия — 130. Россия, которую по традиции заботила защита Петербурга от нападения с моря, возлагала большую надежду на эти малые, дешевые, но обладавшие большой разрушительной силой суда.