— Получается, — говорила Лайза, — что ты несколько раз видел одного и того же человека? Так? — Адвокатское образование давало себя знать. Лайза умела четко поставить вопросы.

— Так, матушка, — обрадовался Федор. — Одна ты меня понимаешь, голуба… Сразу видно, мы с тобой — одного поля ягодки…

Лайза пропустила сомнительный комплимент мимо ушей и продолжала:

— Этот человек следил за домом, а потом ты видел его в городе? Так?

— Точно, матушка, так. В одном и том же месте — неподалеку от рынка. В самом начале улицы Тараса Шевченко.

— Учтем, — сказала Лайза. — А почему ты настаиваешь на том, что это не человек, а призрак?

— Так ведь… — Федор смущенно прокашлялся. — Призрак и есть. Как же он может по земле ходить, коли давно уже мертвый?

— То есть? Что ты имеешь в виду?

— Ой! — Федор втянул голову в плечи. — Не хотел я вам сразу-то говорить, чтобы беду не накликать, но, видно, придется. Ладно, сейчас можно… Я все углы святой водой окропил…

— И под кроватями чашки поставил. Это я уже заметила, — сказала Лайза. — Так что за призрак? Колись, Ван Хельсинг!

Федор округлил глаза.

— Хозяин это бывший, — прошептал он. — Купец… Митрофанов…

В наступившей тишине было слышно, как негромко жужжит компьютер. Все молчали, не зная, что и сказать. Помимо предвыборной борьбы, предстояла еще и война с привидениями. Похоже, дело принимало скверный оборот.

Штаб избирательной кампании Виктора Петровича Зорина размещался в большом современном здании неподалеку от областной администрации. Просторные помещения были отделаны розовым гранитом и белым, в морозных голубоватых прожилках, мрамором.

Кабинет, который занимал Зорин, размерами напоминал футбольное поле. На необъятном столе громоздилась куча разноцветных телефонных аппаратов. Но сейчас они не звонили.

Зорин сидел в глубоком кожаном кресле. Напротив него, на жестком неудобном стуле пристроился Глеб Хайловский, политтехнолог из Москвы, специально нанятый для проведения предвыборной кампании. У него были круглое лицо и маленькие бегающие глазки; казалось, они так и норовили выпрыгнуть из-за узких стекол очков.

Хайловский всегда носил очки. Впрочем, отнюдь не из-за врожденной или приобретенной с годами слабости зрения — они ему были нужны как дополнительное препятствие, отделяющее профессионального вруна-говоруна от собеседника.

Зорин и Хайловский молчали. Виктор Петрович пристально наблюдал за работой двух мужчин в серых костюмах. Мужчины держали в руках какие-то хитроумные приборы и водили ими вдоль стен. Через несколько минут один мужчина снял наушники и сказал, обращаясь к хозяину кабинета:

— Все чисто. — Он собрал аппаратуру и подключил телефоны.

Аппараты тут же разразились настойчивыми звонками. Зорин поморщился и нажал кнопку селектора.

— Переведите все разговоры на секретарей. Я занят, — он откинулся на спинку кресла и придал лицу значительное выражение. — Ну так и что, Глебушка? О чем мы с тобой говорили?

Хайловский подался вперед и подобострастно захихикал.

— Я говорю, очень уж вы все усложняете, Виктор Петрович. Прямо какая-то мания… Ну зачем каждый день проверять кабинет? Думаете, кто-нибудь жучки подсунет?

Зорин нахмурился.

— Ты, Глеб, из молодых, да ранних. Всего два года в Кремле, а уже думаешь, что Бога за… бороду поймал. Покрутился бы с мое на красных коврах и под ними, понимал бы, что к чему.

— Ну да, конечно, — любезно улыбнулся Хайловский. Весь он был какой-то скользкий и приторный; так что даже самому Зорину становилось не по себе. — Вам виднее, Виктор Петрович. И все же, мне кажется, вы перегибаете палку.

Зорин отмахнулся от него, как от надоедливой мухи.

— Это — не твоего ума дело. Занимайся своей работой. Давай, слушаю. С чем пожаловал?

Хайловский открыл потертый кожаный портфельчик и поднялся со стула. Он перегнулся через широкий стол и разложил перед Зориным целую стопку цветных диаграмм, графиков и схем.

Зорин некоторое время смотрел на разрисованные листы бумаги, взял один из них двумя пальцами, поднес к лицу и тут же бросил на стол.

— Ты не показывай, а рассказывай, — устало произнес Виктор Петрович. — А рисунки малевать — это и обезьяна сможет.

Хайловский снова улыбнулся, обогнул стол и стал рядом с Зориным.

— На этих схемах, — начал он, — представлены в процентном соотношении голоса избирателей в зависимости от их пола, возраста, социального статуса и места проживания. Из всех официально зарегистрированных кандидатов наибольший рейтинг у вас и Белова…

При упоминании Белова Зорин скривился, словно у него заныл больной зуб.

— Но ваши шансы выглядят предпочтительнее, — вовремя добавил Хайловский. — Все прочие кандидаты вместе не набирают и десяти процентов…