Шрифт:
Ничего не получится, удрученно подумала Энни. Придется дождаться, пока из этих двоих кто-нибудь победит, а потом уносить ноги.
10
Наконец состязания завершились. Макс уложил руку соперника на стол, начались поздравления, что-то там вручали, а Энни все ждала, когда толпа начнет редеть.
Неожиданно она увидела, что Макс в сопровождении деревенского старосты и еще кого-то двинулся к ней. Что именно к ней, она не сомневалась, так как он не сводил с нее взгляда.
Минуты не прошло - и вот он уже здесь, стоит перед Энни, чуть нависая, так как рост у него немаленький. И смотрит. Однако сейчас в его взгляде появилось что-то такое, отчего сердце Энни замерло.
То же самое происходило с ней и когда их взгляды встретились впервые, но сейчас…
Сейчас происходило нечто с трудом поддающееся определению. Выражение его глаз будто пригвоздило Энни к месту. А сам он словно впился в нее взглядом, что делало его похожим на облюбовавшего себе куропатку ястреба. На красиво очерченных губах блуждала едва заметная улыбка победителя. Кроме того, в ней явно сквозило осознание мужского превосходства.
Все в Максе, начиная с мощной линии широких плеч, уверенной осанки и заканчивая тем, как прочно упирался он ногами в землю, свидетельствовало о вполне очевидных вещах.
Я мужчина, словно говорил его взгляд. Ты женщина. И стоит нам оказаться наедине…
Энни почувствовала приближение паники. Никакого «наедине» быть не может! Она не должна позволить втянуть себя в такую ситуацию, когда они с кузнецом Максом остались бы наедине. Впрочем, с любым другим кузнецом тоже. Тьфу ты, дьявол, привязалось же слово! Хоть с кузнецом, хоть с плотником - никакого уединения! Даже если кому-нибудь из них этого очень хочется.
Однако все оказалось не так просто, как она думала. Одно дело решить что-то, но совсем другое - осуществить задуманное. Помимо собственной воли Энни оказалась втянутой в какую-то не совсем понятную ей игру.
Сначала пришлось назвать свое имя, потом выяснилось, что она должна выпить пива с победителем. И отказаться от участия в этом ритуале не было никакой возможности. Пятачок пространства, на котором стояли Энни и победитель состязаний кузнец Макс, со всех сторон окружала толпа развеселых - и не менее разгоряченных - зрителей.
Заколдованная деревня, вновь подумала Энни, принимая из рук Макса бокал с элем. А когда отпила первый глоток, в голове в нее промелькнуло: часом не подсыпали сюда чего-нибудь?
Но опасения вроде не оправдались. Эль был прохладным, приятным на вкус и оказался для Энни очень кстати, так как она вдруг поняла, что хочет пить.
А возможно, у нее от волнения пересохло во рту.
Как бы то ни было, она выпила все до последней капли и вернула бокал Максу.
Все, теперь толпа наверняка поредеет и можно будет убраться с площади, а потом - добравшись до оставленного неподалеку автомобиля - и из деревни.
– А сейчас, леди и джентльмены, - раздался прямо над ее ухом торжественный, усиленный микрофоном голос старосты, - кузнецу Максу Ричардсону, как победителю соревнований, предоставляется право поцеловать красавицу Энни!
Поцеловать?!
Энни вздрогнула. И попятилась.
В голове ее промелькнула запоздалая догадка: так вот почему в ответ на мои слова, что для него я не Энни, а Мэриенн, он обронил ту загадочную фразу - дескать, для меня-то как раз Энни!
Выходит, этот Макс Ричардсон заранее знал, к чему все идет… Впрочем, что за глупость, конечно знал! И не только он, а все здесь присутствующие. Ведь праздник проводится ежегодно невесть с каких времен и, разумеется, вокруг него возникли какие-то традиции…
Все это понятно, мрачно подумала Энни, глядя на стоящего напротив Макса. Неясно лишь, почему именно я должна целоваться с этим парнем!
– Что еще за бред?
– сдержанно произнесла она.
– Не думаете же вы, что я в самом деле стану с вами целоваться?!
Макс тонко усмехнулся.
– У тебя нет выбора, Энни.
– Он говорил очень тихо, почти шепотом.
– Публика ждет. Ей известно, чем должны закончиться соревнования, и она желает увидеть это.
– Но…
– Такова традиция наших мест, - невозмутимо пояснил Макс.
– Кузнецы в Лоубридже состязались веками. И каждый раз победитель угощал какую-нибудь красотку пивом, а затем целовал на виду у всей публики.
– А если она оказывалась замужней женщиной? Разве мужья не возражали?
Макс качнул головой.
– Им даже в голову не приходило это делать - традиция есть традиция.
Энни покосилась на сгрудившихся вокруг людей и нервно облизнула губы.
– Странно… Хорошо, допустим, это так, но неужели же ни одна женщина или девушка не отказалась от поцелуя?
В карих глазах Макса заплясали насмешливые искорки.
– Как обстояли дела сто лет назад, не знаю, но на моей памяти не было случая, чтобы какая-нибудь красотка отказалась поцеловаться с кузнецом, который одержал победу в состязании.