Роналд тяжело вздохнул. День выдался тяжелым, и он чувствовал себя измученным. Меньше всего ему хотелось сейчас снова выходить на ринг, чтобы провести еще один раунд словесной перепалки с Элизабет.

— Миссис Пауртон, — устало произнес он. — Предлагаю вам угомониться.

— Нет, лучше признайтесь, что выследили меня, когда я уезжала из клуба, — настаивала Элизабет.

— Я выследил вас? — расхохотался ей прямо в лицо Роналд. — Вы слишком часто смотрите плохие детективы.

— Я вообще не смотрю детективы — ни плохие, ни хорошие.

— Послушайте, миссис Пауртон…

— Не называйте меня так!

— Мне абсолютно все равно, как вас называть. Хоть Скарлетт. Так, кажется, звали главную героиню романа «Унесенные ветром». Кстати, она, как и вы, тоже была южанкой. Словом, думайте, что хотите, только оставьте меня в покое. Лишь по счастливой случайности я оказался рядом с вами. Вы мне верите?

— Ни на грош!

— И правильно делаете. Потому что, если бы счастье мне действительно улыбнулось, я сейчас с комфортом устроился бы в грузовом отсеке или летел бы привязанный к крылу самолета. И то и другое намного приятнее, чем сидеть в салоне первого класса, но рядом с вами.

Роналд раздраженно стукнул кулаком по кнопке кресла, возвращая его в вертикальное положение. Отдохнуть явно не удастся: на него надвигались грозовые тучи. И со стороны сидевшей рядом с ним женщины, и за окном самолета. Вскоре самолет вошел в штормовую зону, и началась такая болтанка, будто они скакали на необъезженных лошадях.

— Постарайтесь понять, миссис Пауртон, что для меня находиться рядом с вами так же неприятно, как и вам — рядом со мной. Поэтому закройте ваш прелестный ротик, и не будем мешать друг другу. Согласны?

— Наконец вы сказали что-то разумное, — ледяным тоном ответила Элизабет.

Сложив руки на груди, она отодвинулась как можно дальше от неприятного соседа. Однако всякий раз, когда самолет проваливался в воздушные ямы, Элизабет швыряло на его плечо. Ее раздражал исходивший от Роналда запах туалетной воды, напоминавший аромат соснового леса. Не удержавшись, она искоса посмотрела на Уотсона. Высокий лоб, прямой нос, четко очерченные губы и почти квадратный, слегка заросший щетиной подбородок.

Элизабет вдруг явственно ощутила, как ее пальцы касаются колючих щек, нежно ласкают небритую мужскую кожу…

— Неужели нет ни одного свободного места, — сердито буркнула она.

— Нет.

— Что вы имеете в виду?

— То, что сказал. Все места заняты, люди набились, как сардины в банке.

— Замечательный образ! — бросила Элизабет в сердцах.

— Потерпите, скоро самолет приземлится в Нью-Йорке, и после этого наши пути никогда больше не пересекутся.

— Слава Богу!

— Полностью с вами согласен, Скарлетт. Честно говоря, я жду не дождусь, когда избавлюсь от вас.

Роналд стиснул зубы, чтобы не сказать еще какую-нибудь грубость. И за что ему такое наказание! Конечно, Элизабет очень эффектная женщина: горящие глаза, розовые щеки… При каждом вздохе ее грудь соблазнительно поднимается и затем плавно опускается. К тому же она, безусловно, умна и при кажущейся хрупкости обладает сильным характером.

И все-таки она невыносима. Своей вспыльчивостью и непредсказуемостью молодая женщина напомнили ему кобылу, которую он купил пару лет назад.

Молодая кобылка была великолепно сложена, с мягкой, шелковистой гривой, но во всем остальном больше походила на дикого кота. Его люди делали все, чтобы усмирить непокорную, но в конце концов предложили применить силу и просто сломить ее характер. Роналд не согласился. Ему хотелось, чтобы лошадь встала под седло и приняла его как хозяина не из страха, а добровольно, с охотой.

Он проводил с кобылой все свободное время, разговаривал с ней, предлагал ей с ладони сахар, которые та брала зубами, нередко прихватывая при этом и его кожу. Иногда кобыла позволяла гладить себя. И вот однажды утром, вместо того чтобы встретить хозяина с оскаленными зубами и дико выпученными глазами, кобыла медленно подошла к загородке и ткнулась бархатными ноздрями ему в плечо. Роналд провел рукой по ее шее, и она тихо заржала от удовольствия…

Он повернул голову и посмотрел на Элизабет. Волосы женщины растрепались, и мягкие завитки свисали на лоб и шею.

Я сумею укротить тебя, подумал вдруг Роналд. И от этой мысли кровь быстрее побежала по его жилам.

— Вы хотели что-то сказать, — тихо произнес он.

В его голосе прозвучало нечто такое, от чего сердце Элизабет невольно забилось сильнее.

— Нет, ничего.

— Полно, Скарлетт. Хватит притворяться, — тепло улыбнулся Роналд. — Я же вижу, что вы хотите мне что-то сказать, а я в свою очередь буду рад выслушать вас.