Шрифт:
— Я так думаю, что за самолёт с меня спросят. И, может быть, мне уже не летать. А деньги мне бы пригодились. Нам всем пригодились бы.
— Что?!
Витьке показалось, что он ослышался.
— Что? Кто спросит?
Смех, как по команде стих.
— Следователи. Когда мы домой вернёмся.
Турецкий пилот посмотрел прямо в Витькину душу, отчего у Егорова вдруг пересохло во рту, и задрожали поджилки.
— А ты знаешь… как…
— Нет, но раз мы смогли попасть сюда, то, почему бы нам отсюда не выбраться?
Витя закашлялся. Дискуссии о том, где они находятся, на острове шли постоянно, но кроме драк, слёз и ругани ничего путного они не приносили. И вот перед ним сидит человек, который строит планы на будущее. На будущее там — ДОМА. Турок отряхнул с сумки налипший песок и продолжил.
— Виктор. Если ты не веришь, что мы сможем найти путь назад, то почему ты носишь свой паспорт и бумажник с собой? Зачем тебе водительские права и кредитные карты?
"Странные они, эти чужаки. То громогласно хохочут, что для воспитанных людей непозволительно, то плачут, то молчат…"
Лак слушал тишину. Все восемь чужих сидели на палубе, словно простые матросы и молчали. Женщины чужаков тихо и безутешно плакали, а мужчины хрустели пальцами и грызли ногти на руках.
"Фу!"
Наконец самый большой чужак, Вит, повернул к нему свою страшную светлую голову.
— Лак, ты что-нибудь знаешь о другом мире?
— Да, фаанг. Знаю.
"Как он меня назвал? Фа-анг? Или…"
— Фаанг? — Витька ткнул в себя пальцем.
— Фа-анг.
Лак говорил певуче, легко, почти что нежно, но Витькино ухо чётко уловило между двумя "а" еле заметное "р".
Егоров вспотел.
"Фаранг? Это же… это же…"
Этой зимой, отдыхая в Таиланде, он убил целый день катаясь с агентом по недвижимости по Паттайе и осматривая квартиры на продажу. Агентство, находившееся прямо напротив его гостиницы называлось "Фаранг". Так, как объяснил ему гид, тайцы называли всех чужаков-иностранцев.
— Я — фаранг?
— Да.
Простые слова на английском у Лака получались очень хорошо.
— Ты — фаранг. Чужой. Не человек. Не как мы. Другой ты.
Чувствуя, что он ухватился за ниточку, которая поможет ему распутать эту загадку, Витька облизал солёные губы и поднапряг память.
— Савади-крап, Лак. Я — человек. Такой же, как и ты. Рассказывай.
Смотреть на отвисшие челюсти капитана и его первого помощника было одно удовольствие.
— Знаешь, милый, а я ведь землю под строительство купила перед самым отлётом. Думала дом построить. Родителей перевезти. И Антону так было бы лучше. Может, Йилмаз прав и дорогу домой можно найти?
— Хм. Да. Свежий воздух… А у меня трёхкомнатная. В центре. Я — городской житель. Мне на природе плохо. — Витька помолчал. — Насчёт дороги домой — не уверен. Одни слухи, домыслы и старинные преданья.
Катя печально вздохнула и прильнула всем телом. Сидеть ночью на палубе, свесив ноги за борт, смотреть на звёзды и обнимать любимую женщину, было, всё-таки, чертовски здорово. Витя на мгновение задумался.
"А если бы?"
Если бы они не "залетели" хрен знает куда, что бы тогда с ним сейчас происходило? Офис? "Чайки" в дорогих ресторанах? Пиво ночи напролёт, а по утрам — головная боль и тошнотворное нежелание идти на работу?
"Брррр!"
— Что, милый?
Катя почувствовала, как он мысленно вздрогнул. Витя развернул плечи, приосанился и помотал головой.
— Всё хорошо. Всё у нас будет хо-ро-шо. Смотри, Синяя всходит…
Большая луна этого мира выскочила из-за тёмных гор, лежащих на горизонте, как всегда стремительно, залив всё вокруг нереальным голубоватым светом. Привыкнуть к нему было сложно — люди при таком освещении казались ожившими мертвецами.
Катя немного нервно хихикнула, зябко поведя плечиком.
— Жутковато всё-таки. Скорей бы Красная взошла.
Сидевшие неподалёку Олег с Ольгой выглядели сущими зомби.
— Пора, Катя. Пойду-ка я команду будить…
На вечернем совете Лак рассказал затаившим дыхание слушателям, короткую историю о войне, об осаде величайшего из земных городов и о том, как Светлый спас всех осаждённых жителей в тот момент, когда враги уже ворвались в город. К несчастью, вместе со спасёнными людьми в новый лучший мир, занесло и какое-то количество проклятых бирманских солдат…