— Придется, Альберт. Придется.

Самолкин напрягся: открыв глаза, уже по деловому продолжил.

— Или ты про деньги? Не переживай — получишь сполна! Давай, зайчик, еще. Потыкай папу!

Альберт прикрыл веки и опять лизнул его палец.

— Черт! — Макс брезгливо вытер слюни о простынь. Тягучая слюна оставила темный след. — Педрила старый, очнись уже!

Депутат промычал что-то нечленораздельное, но явно не то, что рассчитывал услышать Макс.

— Подвал, мальчики, Хозяин, — Юноша повысил голос, — ты помнишь это?

Альберт кивнул.

— Да-да. Давай еще. Хватит болтать.

— А меня?! Меня ты помнишь? — Макс опять сжал его лицо.

— Ты трахнешь меня, в конце-то концов?! — Альберт раздраженно открыл глаза и плаксиво скривился. — Ты чего трусы одел?!

— Мальчик из подвала. Светленький, приятный мальчик Максик?! Помнишь?!

Умиротворение, как снег на солнце, стало таять на лице Самолкина. Он замер и совершенно по-другому взглянул на любовника. Огоньки безумия — они плясали в юных голубых глазах. Альберт дернул руки, они были связаны. Он хотел встать, но эти же оковы держали его на кровати.

— Лежи и не дергайся!

— Ты… ты что?!

— Я сказал — нам надо поговорить.

— Ну-ка развяжи меня быстро!

— Чуть позже…

— Немедленно! А то я охрану позову!

Макс схватил его за шею.

— Я же сказал, мы просто поговорим. Не ори, и не трепыхайся и, я не сделаю тебе больно. Мне только нужно знать, где Хозяин? Где обитает эта тварь? И все.

— Что?! Какой хозяин?

Самолкин приходил в себя: «Какого черта?! Кто это?! Неужели?! Нет! Быть не может!»

Альберт завозился и, подобрав под себя ноги, сложился в коробочку.

— Сука, я же тебе сказал, не дергайся! — Хлесткая оплеуха должна была остудить пыл. — Сейчас ты напряжешь свои извилины и все мне расскажешь. Про Хозяина — понял?! Мне нужно знать, где найти эту тварь?!

— Э… Ты — кто такой? — Альберт еще не сдался. Уверенным голосом попытался остановить нахала. — Ты хоть представляешь, что мои ребята с тобой сделают?!

— Мудила, я тебе уже сказал — кто я! — Макс занес кулак. — Непонятно?! Объяснить подробнее?!

Опасаясь крепкого удара, Альберт замолк.

— Если тебе так легче — то призрак! Из прошлого. Нашего с тобой прошлого! Подземного. Теперь ясно?

Лицо Альберта скривилось, но губы были неподвижны.

— Где он? — Пощечина развернула его лицо в другую сторону.

— Подожди. Сейчас. — Сменив страх на вид умственного напряжения, будто и в самом деле вспоминая, депутат затряс головой. Набрав воздуха, истошно завопил. — Костя-я!

Удар оборвал крик на середине. Упав на подушку, Альберт не шевелился. Макс — тоже. Секунда, пять, двадцать. Шагов не было. Кажется, крик так и остался в спальне.

Макс вставил кляп обратно, поднялся и осмотрелся. На низком столике виднелись остатки трапезы: фрукты, бутылка Хенесси, нож, бокалы. Он взял один, подошел к Альберту и плеснул коньяк в лицо. Депутат ожил, заморгал ресницами и испуганно уставился на Макса.

— Альберт, будет нечестно, если ты все пропустишь. Правда?

Слова пугали. Мальчик, так неистово любивший его, теперь говорил непонятные, ужасные вещи. «О чем он вообще думает?! Хозяин, подвал, призрак! Нет, это — какой-то псих. Он еще горько пожалеет о своей наглой выходке. Горько!»

Мысли, роившиеся в голове, исчезли, едва Альберт почувствовал холод. Обжигающий холод удавки. Тонкая, словно нить, она врезалась в горло и сжимала его с дьявольской силой. Он попытался дернуться, но удавка была сильнее. Закричать, но как?! Петля давила и не давала ни вдохнуть, ни выдохнуть. Горло быстро сузилось до размеров игольного ушка. Он потащил в себя воздух, но и его не было. Будто кончился разом. Депутат задергался, конвульсивно засучил ногами и закрыл глаза. Руками любовника смерть тащила его к себе.

Но умирать Альберту было рано. Не снимая петли, Макс затянул ее узлом, давая жертве, пусть и с трудом, но дышать.

Самолкин видел, как парень подошел к столу, взял столовый нож и посмотрел на его скругленный конец.

— Пожалуй, сгодится.

Что могли значить эти слова, Альберт не хотел думать.

Приоткрыв дверь, Макс окинул взглядом комнату. Облокотившись на спинку, охранник дремал в кресле. Макс хотел уже выпорхнуть из спальни, но тяжелая створка вдруг скрипнула несмазанной петлей. Телохранитель открыл глаза и увидел в проеме парня. Гость хотел уйти по-английски.