Кира поглядела на пляшущие всполохи пламени и промолчала.

– Любовь – это чудо, – продолжал Вианор. – Любовь – это дар. Не всем дают коснуться таинства, которое доступно только богам. И то, что ты делаешь, – это самоубийство. Все равно как я бы сейчас не давал пищи костру, но ждал от него тепла.

– Откуда ты взял, что мне плохо? – ощетинилась Кира. – Что ты вообще знаешь обо мне!

– Я все знаю. И мне для этого вовсе не нужно, чтобы кто-то о себе что-то рассказал. Я достаточно прожил, чтобы уметь читать в человеческой душе.

– Ты ничего не знаешь, – ожесточенно произнесла Кира. – Но раз тебе так интересно, я расскажу: мой муж предал меня. Он мне изменил. Значит, разлюбил.

– Он сам тебе это сказал?

– Нет.

– А ты пыталась поговорить с ним?

– Нет. Это не нужно, я все видела собственными глазами.

– Ты же взрослый человек, Кира. А поступила, как неразумное дитя.

– Ну знаешь ли! – вспылила она, вскакивая. – Я сама разберусь, что к чему.

Она быстрым шагом пошла в сторону от океана и сидящего у костра человека. Как вдруг резко, будто хлыстом, получила в спину:

– Не вернешься к семье – сгинешь.

Она остановилась на мгновение, часто дыша, а потом еще быстрее пошла прочь.

С этого момента Кира не старалась гнать от себя слова Вианора, они назойливо крутились в голове, не давая ей покоя.

Можно, стоя у зеркала, смотреть на себя и внушать, что ты не заслуживаешь того, что с тобой случилось. Можно убедить себя, что ты во всем права и в твоей жизни ничего не стоит менять. Но как бы глубоко в подсознание мы ни загоняли свои сомнения, они никуда не уходят. Они забираются в самые глубины памяти и там ждут удобного момента, чтобы выплыть и расцвести пышным цветом. И тогда уж точно не будет покоя.

Именно это происходило сейчас с Кирой, и уже не вера в свою правоту, а нелепое детское упрямство не давало ей попросить Алана вызвать помощь и уехать на Большую землю.

В тот день, двадцать четвертого августа, стояла тихая безветренная погода. Кира сидела на своем любимом месте – большом камне у кромки воды – и грелась на солнце. Закрыв глаза, она подставляла лицо лучам и прислушивалась к тихому шелесту волн. Сонливость наваливалась на нее, и она то и дело открывала глаза, чтобы не заснуть.

Странное что-то стало происходить вокруг. Какая-то черная тень пробежала по небу, закрыв на мгновение солнце, и скрылась неизвестно куда. Ветер дернул Киру за платье и задрал юбку. Потом залетел за ворот и дохнул холодом, обнажив грудь. Она запахнула плотнее одежду и обернулась.

По берегу, у самой кромки воды, шел человек. Худые смуглые ноги его легко касались земли, светлые полотняные штаны были закатаны и только чуть-чуть выглядывали из-под белой длинной рубахи. Седые волнистые волосы развевались по ветру, а голову его окружало что-то белое, будто венок.

«В белом венчике из роз…» – вспомнилось Кире, и она шире раскрыла глаза.

Мужчина улыбался ей. Его стальные глаза казались необыкновенно синими, и от лица шел неземной свет.

– Странник? Вианор…

Она встала и протянула к нему руки. Ей вдруг захотелось пойти навстречу, прижаться к нему и обнять – тепло, по-дружески, по-сестрински. Ее охватило таким потоком любви, что она едва не захлебнулась. Теперь она понимала, о чем он говорил, когда призывал любить всех. Он имел в виду вот такую вселенскую любовь. Безрассудную и безотчетную.

Кира пошла к нему навстречу, но он прошел мимо и исчез.

Она стояла одна на берегу и растерянно озиралась. Небо вдруг покрылось черными тучами, солнце скрылось, и подул холодный пронзительный ветер.

Сердце бешено заколотилось. Еще не отдавая себе отчета, не понимая, что происходит, она побежала туда, где оставались Алан и Вианор.

– Это было вполне крепкое дерево, оно не должно было упасть, – сокрушался Алан. – Я не понимаю, как это могло произойти. Вианор проходил мимо, как вдруг это чертово дерево рухнуло на него.

– Он мучился? – размазывая слезы по лицу, спросила Кира.

– Нет. Он умер мгновенно.

Кира долго сидела рядом с телом, оплакивая Вианора. Она, как могла, молилась о его душе, прося, чтобы все было так, как он хотел. Пусть он встретит там свою Аллу и будет с ней счастлив. Кто не смог стать счастливым на земле, пусть обретет неземной покой.

Забылась Кира только под утро тяжелым сном. Во сне спустился к ней странник и сказал:

– Помнишь, что я говорил? Уезжай к семье, тебе без них жизни нет.