Шрифт:
В течение нескольких секунд они молча смотрели друг на друга.
Наконец генерал произнес:
— Мои комплименты, ваше княжеское высочество. Должен сказать, вы смотритесь гораздо привлекательнее в женском обличье, чем когда разыгрываете из себя мальчишку.
— Я никого не разыгрываю и не пытаюсь быть тем, кем на самом деле не являюсь, — огрызнулась Илена.
Уловив неприкрытую ярость в ее голосе генерал чуть заметно улыбнулся, уголки его губ немного приподнялись.
Илене захотелось со всей силы ударить его.
— Вы что, действительно намерены пройти через весь этот фарс? — надменно спросила она.
— Это не фарс, — ответил генерал. — Я думаю, нам обоим предстоит очень тяжелое испытание в ближайший час, поэтому, чтобы хоть немного расслабиться, я предлагаю выпить по бокалу шампанского.
Из упрямства Илена хотела отказаться, но в то же время ей было необходимо немного взбодриться.
Только сейчас она вспомнила, что завтракала давным-давно и с тех пор у нее во рту не было ни крошки.
Она даже не взяла с собой ничего в горы — во-первых, совершенно забыла об этом, а во-вторых, в любом случае не собиралась надолго там задерживаться.
В ее задачу входило наблюдение с высоты за долиной и возвращение домой к обеду.
Взвесив все «за» и «против», княжна решила, что падать в обморок глупо и стыдно, и приняла бокал шампанского, предложенного ей генералом.
Она уже была готова сделать глоток, когда он сказал:
— Я думаю, нам стоит поднять тост за нас и нашу страну!
— Мою страну! — поправила его Илена, не в силах сдержаться.
Генерал, тряхнув головой, добавил:
— Она станет моей, как только мы поженимся!
И в этот миг Илена впервые пожалела, что у нее нет старшего брата, который стал бы полноправным наследником после смерти отца.
Как ей хотелось сказать сейчас об этом генералу, оставить его ни с чем и отправить обратно в горы, с которых он спустился, движимый своими грязными, честолюбивыми помыслами!
Неелова были бесполезны.
Илена выпила шампанское, и к ней снова вернулась бодрость.
Она чувствовала на себе пристальный взгляд генерала, но не подняла глаз.
Если он увидит в них ненависть, то будет неусыпно следить за ней или приставит стража.
Опустив на столик пустой бокал, генерал протянул ей руку.
— Пойдем, — сказал он. — Нас ждут, чтобы начать церемонию.
Он шагнул, вперед и поднял занавеску.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Снаружи все изменилось с тех пор, как Илена выходила последний раз.
Над долиной сгущались сумерки, и ночь быстро вступала в свои права — обычное явление для этой части света.
Высоко в небе зажигались звезды, и луна медленно ползла по небосклону.
Как только она доберется до середины неба, прекрасная Бела и остальные горы в округе окунутся в море нежного серебристого света.
Но сейчас все внимание княжны сосредоточилось на толпе, собравшейся в круг.
Ее поразило, что не только мужчины следовали за генералом, — сюда стеклось несметное количество женщин и даже детей.
В честь такого праздника все-были чисто вымыты, опрятно и нарядно одеты.
На темноволосых женских головках красовались венки из полевых цветов и лент.
Многие разбойницы были в национальной одежде.
В центре круга находился импровизированный алтарь, застланный золотой тканью; на нем возвышался крест, горели свечи.
Рядом стоял священник, с длинной редкой бородой, в православном облачении.
На ковре перед алтарем покоились два низких бархатных стула.
К удивлению княжны, толпа замерла в благоговейном молчании, и стало ясно, что для собравшихся вокруг людей эта церемония была такой же священной, как и ритуал, происходящий под сводами церковного храма.
В эту минуту отчаяние и гнев Илены померкли перед столь необычной, прекрасной, милой декорацией, среди которой ей предстояло выйти замуж.
Величественные горы, темная долина, яркие звезды над головой и нежное мерцание свечей на алтаре пробуждали в душе непонятные чувства.
Кто-то, возможно, ребенок, протянул Илене букет свежих альпийских цветов, столь дивно гармонировавших с белоснежным платьем.
Она машинально сжала руку Владиласа, и он ответил ей таким же пожатием, словно утверждая, что теперь она принадлежит только ему.