– Алекс!

– Весь внимание!

– Алекс, правду говорят, что твоя жена артистка?

– Была!

– Была артисткой? Она больше не работает в театре?

– Была женой. А работает она не в театре, а на эстраде. Я же туда и вывел ее на свою голову. Сколько денег угрохал в это предприятие! А она, сука… извини. Ей муж уже стал не нужен. Я забыл, когда дома ее видел. Надоели мне ее гастроли, поклонники и любовники. Я поставил условие, чтоб сидела дома. Она сбежала с продюсером и теперь подала на развод, хочет отсудить у меня кругленькую сумму. Вот скажи, если бы ты была моей женой, ты бы бросила свою юриспруденцию?

– Я бы ноги тебе мыла, Алекс, и воду пила, – то ли в шутку, то ли всерьез отозвалась Алина и погладила Александра по колючей щеке. Он еще не успел побриться. – Но пока мне, насколько понимаю, никто предложение не делает?

– Пока – нет. Хотя, Алекс и Алина – звучит недурно!

Алина едва ни подпрыгнула от этого «пока», дарящего ей надежду. Скрывая радостный блеск в глазах, взялась за кофейник:

– Еще кофе?

– Пожалуй, довольно.

– Ты сегодня уезжаешь в Москву?

– Да, в двенадцать ночи, на «Красной стреле».

– У тебя ведь есть мои телефоны?

– Конечно, у секретаря все записано.

– Мне ждать твоего звонка?

– Ждать никому ни заказано.

– Алекс, а тебя совсем не интересует, есть ли у меня кто-нибудь?

– Пока не интересует.

И снова у Алины захватило дух от этого «пока».

– Я абсолютно одна, Алекс.

Александр внимательнее рассмотрел женщину, с которой провел ночь. Сейчас, при дневном свете, было видно, что она не красавица: слегка косили маленькие глазки, губы были тонковаты, а явно крашенные волосы посечены. Изящные ниточки темных бровей хотя и были по-восточному соблазнительны, тоже имели явное искусственное происхождение. В то же время Александр помнил, как эффектно Алина выглядела вчера на суде и в ресторане – настоящая женщина-вамп. Особа, умеющая себя преподнести, и ему Русту, добавляет очков. А что не красавица, может, оно и к лучшему: жена на век отбила у него охоту иметь дело с красавицами. Но главное, что сейчас интересовало Александра, – насколько искренен интерес этой дамочки к нему самому, а не к его бумажнику.

– Одна? А вот такими откровениями, Алиночка, делиться не нужно. Иной мужчина решит, что ты никому не нужна, значит, есть в тебе скрытый изъян. Мужчина по природе завоеватель. Он любит борьбу, конкуренцию, жаждет получить женщину, как приз, в честной борьбе. А тут одна, на дороге завалялась, – подначивал Александр гостью.

Алина не стала разубеждать Александра:

– Ты прав, Алекс. Если бы я хотела тебя завлечь, наверное, наплела бы с три короба, как меня нарасхват все мужики тащат. Но я хочу быть с тобой искренней.

Алина ставила на искренность, как на главный козырь: понимала, что в окружении олигарха было много лжи. Руст хоть и прошел огонь и воду и был прожженным сорокалетним распутником, клюнул на неожиданно смиренный тон Алины. Он увидел в ней растерянную женщину и совсем забыл о ее профессии, приучающей к лицемерию. Алина выглядела открытой и искренней, а в своем утреннем, не вполне презентабельном виде, даже беззащитной.

– Я позвоню тебе из Москвы, Алина.

– Я буду ждать, Алекс.

– Ладно. Не будем больше терять времени, уже одиннадцатый час, – сказал Руст. – Нам надо сегодня успеть объехать все инстанции, чтобы утвердить права. Как ты думаешь, у проигравших нет шансов добиться пересмотра дела?

Алина и Руст сели в машину, разговор продолжался уже в салоне.

– Шансов у них нет, но ставить палки в колеса они будут.

Алина уже не была случайной женщиной на одну ночь, для олигарха она вновь стала серьезным юристом, незаменимой помощницей шефа. Подробно изложила узкие места постановления и возможные направления атаки юристов противной стороны. Руст поведал ей о планах изменения профиля доставшегося ему санатория.

– Я решил устроить здесь элитную богадельню, пожизненный пансион для платежеспособных стариков.

– Много ли у нас стариков со средствами? Ты полагаешь, вложения окупятся?

– Вложений по минимуму, а крутых парней, желающих сбагрить своих немощных предков с глаз долой – навалом. И тянуть с открытием пансиона мне бы не хотелось. Деньги должны делать деньги. Я думаю, поначалу можно открыть нечто вроде камеры хранения. Они смогут сдавать своих божьих одуванчиков на время отпуска или командировки. Вот мы и предложим им наши услуги, за хорошие бабки, разумеется. А дальше – корпуса перестроим, все на поток поставим.

– А если детки не вернутся за своим багажом или откажутся платить? – усмехнулась Алина.

– Сплавим товар в госучреждение! Делов-то. Так вот. Для начала нам понадобится парочка врачей да несколько сиделок. Может, ты навскидку кого-нибудь порекомендуешь? Только спецы должны быть особого сорта: мягкие да обходительные. Чтобы любые капризы клиентов терпеть и даже виду не показывать, что притомились. А квалификация – дело десятое: могила, как говорится, всех выправит. Сама понимаешь, когда серьезные мальчики платят деньги, их мамы-папы не должны жаловаться на условия и на обхождение.