Шрифт:
Стрезеру ничего не оставалось, как, уклонившись от темы, осведомиться, куда она дела Уэймарша, хотя и сам уже владел ключом к этой тайне, в чем и удостоверился, услышав в ответ, что тот находится в соседней гостиной, где беседует с мадам де Вионе. Мысленно полюбовавшись этим сочетанием, Стрезер, в угоду мисс Бэррес, спросил:
— Как, она тоже подпала под чары?..
— Нет, отнюдь… — мгновенно отозвалась мисс Бэррес. — Она его ни во что не ставит, ей с ним скучно; она вам тут не помощник.
— О, — рассмеялся Стрезер, — не может же она во всем преуспеть.
— Несомненно, какой бы бесподобной ни была. Впрочем, и он ее ни во что не ставит. Нет, ей не отнять его у меня — да она и не стала бы, даже если бы могла: у нее своих поклонников не счесть. Я не знаю случая, когда она потерпела бы поражение. А нынче, когда она так ослепительна, было бы странно… Только ей и самой он ни к чему. А потому ваш друг останется при мне. Je suis tranquille. [69]
69
Я спокойна (фр.).
Стрезер понял, что она хотела выразить, но не преминул подвести собеседницу туда, куда ему было нужно:
— Она и в самом деле кажется вам нынче ослепительной?
— Конечно. Такой я, пожалуй, ее еще не видела. А вам разве нет? А ведь это ради вас.
— Ради меня? — удивился Стрезер, демонстрируя полную искренность.
— Ой! Ой! Ой! — воскликнула мадам Бэррес, демонстрируя как раз обратное.
— Что ж, — тотчас сдался он, — она и вправду нынче иная — веселая.
— Веселая! — рассмеялась мисс Бэррес. — А какие у нее плечи! Хотя плечи остались те же.
— Плечи у нее вне всяких сомнений, — подтвердил Стрезер. — Но дело не в плечах.
Его собеседница еще больше оживилась и, проявляя — между двумя затяжками — тончайшее чувство смешного, видимо, получала огромное удовольствие от их разговора.
— Да, не в плечах.
— А в чем же? — уже серьезным тоном осведомился Стрезер.
— Да в ней самой. В ее расположении духа. В ее обаянии.
— Да, несомненно, в ее обаянии… Но мы говорим о том, что составляет главное отличие.
— Ну, — принялась объяснять мисс Бэррес, — она то, что называется блестящая женщина. Вот и все. В ней добрых полсотни женщин.
— Но в каждом случае, — уточнил Стрезер, — одна.
— Пожалуй. Но в пятидесяти…
— О, столько нам не перебрать, — заявил наш друг и тотчас перевел разговор в другое русло. — Не соблаговолите ли ответить мне на дурацкий вопрос? Она собирается разводиться?
Мисс Бэррес уставилась на него сквозь стекла своего черепахового лорнета:
— Зачем ей это?
Он вовсе не того от нее ждал, но принял вполне благодушно:
— Чтобы выйти замуж за Чэда.
— Зачем ей выходить за Чэда?
— Затем, что он, без сомнения, ей очень нравится. Она свернула для него горы, сотворила чудеса.
— Так куда же больше? Выйти замуж или жениться, — пустилась в рассуждения мисс Бэррес, — вовсе не чудо: это кто только не умеет, вот уж что доступно всем и каждому. Чудо, когда сворачивают горы, не будучи в браке.
Стрезер помолчал, взвешивая это соображение:
— Вы полагаете, ваших друзей только красят подобного рода отношения?
— Красят! — Что бы он ни сказал, все вызывало у нее смех.
Тем не менее он не сдавался:
— Потому что тогда они бескорыстны?
Но на этом вопросе она почему-то выдохлась:
— Пожалуй. Назовем это так. К тому же она не станет разводиться. И вообще, — добавила мисс Бэррес, — не верьте всему, что говорят о ее муже.
— Стало быть, он не такой уж негодяй? — спросил Стрезер.
— Негодяй, негодяй. Но… обаятелен.
— Вы знакомы?
— Да, встречались. Он bien aimable. [70]
— С кем угодно, кроме жены?
— С нею тоже, насколько мне известно… как с любой, как со всеми женщинами. Надеюсь, вы, по крайней мере, оценили, — круто переменила она разговор, — каким вниманием я окружила мистера Уэймарша?
— О, безусловно. — Но углубляться в эту тему Стрезер пока не стал. — Во всяком случае, — сказал он, решаясь идти напролом, — эти отношения совершенно невинные.
70
очень мил (фр.).