– Теперь, моя дорогая, мы можем начать нашу дискуссию.

– Благодарю вас. – Она попыталась произнести «наконец-то» себе под нос. Человек имел право расслабиться в собственном доме, считала Симона, хотя она ощущала себя натянутой, словно тетива лука. – Я приняла решение. Я…

Он прервал ее.

– Прошу прощения, но и я сделал то же самое. Так что я избавлю вас от неловкости отказываться от моего предложения. Я отзываю его.

– Я еду.

– Да, так вы и сказали мистер Харрису, и весьма настойчиво к тому же. Я понимаю ваши сомнения, и восхищаюсь вами из-за них. Не бойтесь, что я разозлюсь, моя дорогая. Вспомните, что именно я предложил вам воспользоваться этим временем, чтобы принять такое радикальное решение, не так ли?

– Вы не понимаете. Я еду с вами на прием к лорду Горэму в Ричмонд.

В своей обычной, созерцательной манере поведения он подождал перед тем, как ответить, а затем спросил:

– Со всем, что эта поездка влечет за собой?

Симона ощутила, как краска заливает ее щеки, но она смотрела прямо на майора, проклиная чертовы очки, которые скрывали его глаза и большую часть лица.

– Да, я хочу быть вашей… компаньонкой.

– Нет, вы не хотите. – Он поморщился, а затем попросил чашку чая с большим количеством сахара.

Девушка приготовила чай и поднялась, чтобы передать ему чашку.

– Вы не можете знать этого.

– О, я знаю. – Майор сделал большой глоток сладкого чая и при этом почти обжег себе язык. – Кроме того, вы сказали об этом мистеру Харрису.

– Я передумала.

– И я передумал. – Он сделал еще глоток чая.

– Что насчет той ерунды, о которой вы говорили: об опасности, о том, как вам нужно сопровождение, о новом лице и образованной женщине? Кроме того, вы уже потратили целое состояние на мою одежду и моего брата.

Он отмел это в сторону, как мог сделать только богатый человек.

– Деньги не так важны, как ваше самоуважение.

– Они важны, если человек голодает. Милостыня делает завтрак горьким.

Майор предпочел неправильно понять ее слова.

– Неужели миссис Джадд плохо вас кормила? – Он медленно оглядел ее с головы до пят, его пристальный взгляд задержался на бедрах и груди девушки, подчеркнутых тонкой тканью светло-бежевого шелкового платья.

Симона быстро вернулась назад на свой стул напротив него, подальше от его изучающих глаз. Это все, что она могла сделать, чтобы удержаться и не прикрыть рукой лиф платья, где, на ее вкус, было явно маловато ткани. Мадам Журне заявила, что сделала декольте по вкусу джентльмена, а не гувернантки. Как только девушка уселась, она заявила майору:

– Миссис Джадд – великолепная экономка и кухарка, как вы, должно быть, знаете. Она никогда не позволила бы гостю в вашем доме остаться голодным, не важно, одобряет она этого гостя или нет. – Экономка не одобряла Симону, но майора это вовсе не беспокоило. Или миссис Джадд, как полагала Симона.

Харрисон кивнул.

– Итак, вы не бродите голодной. А образование вашего брата обеспечено. Так же, как и его благосостояние. – Он вытащил из кармана несколько бумаг. – Рексфорд согласился стать опекуном, но только в самом крайнем случае. Одежда – ваша, и вы можете оставить ее себе. Так что вам нет нужды совершать проступок, о котором вы можете жалеть всю оставшуюся жизнь.

– Нет, сэр, я не согласна. Я больше буду жалеть о том, что непоехала туда. Вы были добры и более чем щедры, но я намереваюсь выиграть соревнование у лорда Горэма.

– Черт! Я знал, что не должен был и близко подпускать к вам Дэниела. Он тупоголовый растяпа, осел. Никто другой не стал бы упоминать об этом.

– Я снова не согласна. Вы должны были сказать мне. Мистер Харрис мог бы поведать мне об этом. Со стороны мистера Стамфилда было очень любезно поставить меня в известность.

– Более вероятно, что он сделал это из жадности. А он также объяснил вам, что соревнование будет подстроено таким образом, чтобы выиграла любовница Горэма?

– О. Нет, он не упомянул об этом. Полагаю, что следует ожидать неправильного подсчета очков, или несправедливого их распределения, с тем, чтобы она выиграла тысячу фунтов, но эта женщина, как я понимаю, не сможет выиграть все конкурсы. Например, в стрельбе по мишеням будет трудно подыгрывать фавориткам.

– Прежде она была оперной певицей.

– Отлично, я уступлю ей в голосе, но намереваюсь взять приз за мастерство верховой езды и показать хорошие результаты в стрельбе из лука. Гардероб мадам Журне превосходит все, что я когда-либо видела, если будет конкурс, включающий одежду. Я также мастерски играю на фортепиано. Мистер Стамфилд не был уверен, что еще будет оцениваться.

– Мастерство в постели.

– О. О Господи. И вы не стали бы мне лгать, не так ли?

– Я же сказал вам, что не могу лгать. Несмотря на очевидный гнев Горэма, я не собираюсь уплачивать вступительный взнос, если вы будете сопровождать меня.