После того как я перешла на работу в Московский мюзик-холл, наши отношения с Борисом начали ухудшаться. Мы все еще были мужем и женой, но, работая в разных коллективах, редко виделись.

Борис, с одной стороны, радовался моему творческому росту, а с другой — неистово ревновал меня. Он вообще был довольно вспыльчивым, а теперь его незаслуженные упреки выливались через край!

— Я не могу так жить! Ты общаешься с другими актерами! Я не вижу и не знаю, что ты делаешь вечерами после концерта!

Подобные сцены всякий раз приводили нас к ссоре.

Наше последнее совместное с ним выступление состоялось перед моим окончательным переходом в мюзик-холл в Днепропетровске. Нам предстояло выступление на открытой эстраде Зеленого театра. Перед началом спектакля пошел проливной дождь. Наше выступление отменили. Вечер был свободный. Небольшая группа артистов из нашего коллектива толпилась в фойе гостиницы, собираясь пойти в цирк, на представление знаменитого иллюзиониста Эмиля Теодоровича Кио.

Я никогда не видела выступление этого волшебника и присоединилась к группе артистов.

Борис пойти отказался.

Свободных мест в цирке не было и нам любезно поставили стулья в центральном проходе.

Когда в манеже появился элегантный, вальяжный Кио и чуть хрипловатым голосом произнес: «Позвольте мне представить вам моих сыновей», и на пустом месте манежа из-за ширмы появились два красивых молодых человека в черных смокингах — я чуть со стула не упала…

После представления, по заведенной актерской традиции, мы зашли за кулисы поблагодарить Эмиля Теодоровича Кио за его сказочное представление.

В жизни он оказался простым, веселым человеком и пригласил нас, пятерых, на ужин к себе в номер «люкс». Помощница семьи Кио, Маруся, милая, простая, деревенская женщина, была «профессором» кулинарии и на электроплитке приготовила такие яства, которых мы прежде не едали. Могла ли я предположить тогда, что с этой милой, удивительной женщиной жизнь сведет меня почти на 40 лет!

…После ужина начали расходиться. Было 3 часа ночи. Меня и еще четверых наших актеров сыновья Кио попросили продолжить вечер и предложили перейти в их номер.

— Я не могу! Меня муж ждет! — сопротивлялась я.

— Ваш муж давно уже спит! А с вами не случится ничего плохого! — отпарировал мне младший сын Игорь.

Мы проболтали еще до 6 утра. Тогда же я узнала, что значат эти три загадочные буквы — Кио.

Оказывается, что настоящая фамилия Эмиля Теодоровича — Ренард. Свои выступления в цирке он начал как Эмиль Ренард. Однажды после представления они с группой артистов шли по ночной Москве и увидели три неоновые буквы: КИ…О. Это был кинотеатр, но буква «Н» перегорела. И тогда Ирина Бугримова воскликнула: «Эмиль! Это же потрясающий псевдоним: КИО!» С тех пор он и его сыновья были записаны в паспорте двойной фамилией: «Ренард — Кио».

В 6 утра я услышала колокольный звон и, выглянув в окно, увидела на высоком холме, напротив гостиницы, сверкающую куполами церковь. Ложиться спать уже было бессмысленно, так как в 8 утра был назначен отъезд «Комсомольского патруля» из гостиницы на вокзал.

Вдруг я предложила: «Давайте пойдем в церковь к заутрене». Игорь тут же где-то раздобыл ключи от папиной черной «Волги». Трое актеров из «Комсомольского патруля», выпив лишнего, ушли спать. Остался один эквилибрист и я. Эмиль сел за руль и повез нас на вершину холма в церковь. По дороге мы встретили грязного, оборванного человека, который, опираясь на костыли, преодолевал свой путь к церкви. До церкви было еще довольно далеко. Эмиль остановил машину возле этого человека и сказал: «Садитесь, пожалуйста». Он сел на заднее сиденье, рядом с нами. Игорь зло пошутил: «А вы не боитесь набраться от него вшей или туберкулезных палочек?»

Однако Эмиль довез его до церкви. Этот эпизод сделал мой выбор в пользу Эмиля, хотя тогда мне понравились оба брата.

…В 8 утра мы, актеры «Комсомольского патруля», сидели уже в автобусах, когда из гостиницы вышел Эмиль Кио и передал в окно мне записку: «Мой телефон 232-19-46. Я буду очень ждать Вашего звонка». Так дорога к храму неожиданно сблизила наши сердца…

Перед ответственными зарубежными гастролями программу обычно обкатывали на «нашем» зрителе. Мюзик-холл прибыл в Сочи. Когда по дороге из Адлера в Сочи я увидела огромные рекламные щиты «гастроли Кио» — я поняла, что наша встреча с Эмилем — это судьба!

Перед началом гастролей с Московским мюзик-холлом мне предстояло озвучивание своей главной роли в фильме «Трудные дети» на Ялтинской киностудии.

В Ялте я получила от Эмиля письмо, в котором он писал о том, как он одинок и как ему трудно переносить это одиночество: «Чем больше я узнаю тебя, тем ты становишься мне роднее. Знай главное, ты мне очень нужна и я люблю тебя»…

Все эти письма я сохранила до сих пор. Эмиль очень нравился мне. Всем своим внешним обликом худощавого, чуть сутуловатого, тихого и скромного интеллигента в очках и какой-то своей детской незащищенностью — он тронул меня до глубины души.