Шрифт:
Сьюзен резко отдернула руку:
– Не смей меня трогать! И сына моего тоже, понял? Он мой мальчик. Мой Стивен. Мне плевать, что ты собираешься делать. Хочешь – уходи. Хочешь – сдайся полиции. Но моего малыша у меня больше никто не отнимет.
Бобби даже не пытался возражать – надеялся, что Сьюзен сама поймет, что за чушь она несет.
– Извини, – сказал он мягко. – Мне очень стыдно. Я на тебя накричал. Сорвался.
– Не забирай у меня Стивена.
Бобби пристально посмотрел на Сьюзен. Взгляд ее был исполнен решимости.
– Ладно, – сказал он, помолчав. – Стивена я не заберу.
– Никогда?
Он не знал, что ответить. Он слишком любил ее и не мог ей лгать.
– Этого я обещать не могу. Я ведь сказал, что не заберу его. Сегодня – точно. Клянусь. Но большего я тебе обещать не могу. Сегодня я уже разговаривал с агентом ФБР. Рано или поздно они снова придут сюда. Не заставляй меня обещать то, чего я обещать не могу. Не заставляй лгать тебе.
Сьюзен сосредоточенно нахмурилась – взвешивала его слова. В конце концов она кивнула.
– Ну ладно, – прошептала она. – Но сегодня ведь мы одна семья, да?
Эйприл едва взглянула в лицо надзирательницы и сразу поняла – случилось что-то ужасное.
Она сидела с десятком других женщин, и те ясно давали понять, что в их компании она лишняя. Ей было плевать. Она думала только о Джастине. Когда Карлос исполнит свое обещание, когда привезет его домой?
Вошла надзирательница с ключами, все обернулись к ней.
– Эйприл Симпсон, на выход.
– Я – Эйприл Симпсон. Что случилось?
– Детектив Стиптон хочет с вами побеседовать.
Эйприл вышла, надзирательница захлопнула дверь.
– Что там случилось? – снова спросила Эйприл.
Надзирательница подхватила Эйприл за локоть:
– Детектив сам вам расскажет, что сочтет нужным.
Что-то с Джастином. Она нутром чуяла. С ним случилось что-то страшное. Иначе зачем ее вызывать?
Детектив Стиптон ждал Эйприл в комнате для допросов. Вид у него был мрачный. Он указал ей на кресло, в котором сидел во время их последней беседы:
– Прошу вас, садитесь.
Его вежливость не просто насторожила, а испугала Эйприл. Она села. Стиптон тоже – напротив нее.
– Эйприл, мне трудно говорить вам об этом…
Слезы подступили к глазам. Бедный Джастин! Господи, молю тебя, не оставь моего сына!
– Ваш муж погиб. Его застрелили.
Эйприл нахмурилась – она никак не могла понять смысл услышанного. Он сказал «ваш муж». Уильям?
– Он вышел из квартиры. Тот, кто поджидал его на улице, выстрелил трижды. Он скончался на месте. Примите мои соболезнования.
В какой-то другой день, при других обстоятельствах, эта новость подкосила бы ее – и судя по выражению лица детектива Стиптона, именно этого он и ожидал, – но сейчас ей хотелось кричать от радости.
С Джастином пока что ничего страшного не случилось!
В зале школы Святого Игнатия гремели аплодисменты. Все как один вскочили, кричали «браво» – с таким воодушевлением могут реагировать лишь родители, исполненные гордости за своих отпрысков.
Логан, естественно, к ним присоединился – чтобы не выделяться. Ему с самого начала показалось, что он заметил Ортегу, но окончательно он в этом убедился, только когда началась овация и все встали. Женщину, стоявшую между Ортегой и его верным псом Пеньей, Логан не знал. Наверное, это была жена Ортеги.
Логан проследил за взглядом объекта и догадался, кто из детей на сцене дочь Ортеги. Ну естественно, здешняя звезда. Логан, продолжая аплодировать вместе со всеми, видел, как эта самоуверенная сучка послала папаше воздушный поцелуй.
Дети гурьбой уходили со сцены, в зале зажегся свет, и Логана вдруг ужасно смутило то, что он в перчатках. Он сунул руки в карманы черного пиджака и пошел по проходу к сцене, навстречу потоку людей, устремившихся к выходу. Пробираясь через толпу, Логан увидел, как Ортега скрылся за бархатным занавесом.
У Логана мелькнула мысль – а вдруг ускользнет? Но, заметив, что дети идут туда же, все понял. Зрители столпились у задних дверей, а Логан поднялся на сцену и пристроился к оркестрантам, шедшим по длинному коридору в артистическую.
Впереди он увидел красную надпись «Выход» и чуть не расхохотался в голос. Все очень просто – он успеет скрыться. Лучшего и желать нельзя.
В артистической царила полная неразбериха. Женщина, в которой Логан узнал дирижера оркестра, что-то кричала. Рука его сжала лежавший в кармане пистолет. Но кричала она не на него, а на детей.