Мужчина возражал, но как откажешь священнику? Он подтолкнул локтем жену, и они пересели в глубь ряда.

Священник благодарно кивнул:

– Спасибо вам огромное.

Никому и в голову не пришло спрашивать священника, почему он не снял перчатки.

Уильям Симпсон был вне себя. Он Эйприл не секретарь, ему осточертело отвечать за нее на звонки. И как, интересно, они будут сводить концы с концами, если она не появляется ни на одной из своих работ?

Нужно срочно выпить. Схватив со столика в прихожей ключи и куртку, Уильям выскочил на улицу. Детская площадка его всегда раздражала. Он терпеть не мог открытого пространства – здесь не скроешься, не убежишь. Днем еще ничего, но в сумерках ему всегда становилось не по себе.

Невесть откуда взявшаяся невидимая лошадь заехала ему копытом в живот. Удар отбросил его назад метра на полтора, и он рухнул наземь. Попробовал подняться, но ноги его не слушались.

Какого черта?…

Он попытался рукой подтянуть ногу, но тут лошадь снова его лягнула, и он взвыл от ужаса. В него стреляли! Должно быть, стреляли… Так должно было…

Дышал он с трудом. Что-то сдавило грудь. Нет, не боль, просто что-то тяжелое навалилось. И тут он увидел кровь.

Уильям пытался закричать, позвать на помощь, но тяжесть от груди ползла вверх, к горлу, связки отказали – как отказали ноги.

Он лежал, уставившись в черное небо, и никак не мог понять, куда подевались звезды.

В квартале от него, на третьем этаже заброшенного дома, Рики Тиммонс любовался в оптический прицел на свою работу – задание оказалось на редкость легким.

Одно беспокоило Рики – эту бабу, Эйприл, нигде не нашли.

Когда Бобби наконец увидел свет фар – приехала Сьюзен, – он уже не просто злился, он был в ярости. Никогда прежде он не испытывал такого страха, какой мучил его последние двадцать четыре часа. Ему нужна была помощь лучшего друга – жены, а ее рядом не оказалось. Она отправилась за покупками. Сбежала в придуманный ей же самой мир, в котором потерявшегося ребенка можно объявить своим собственным, словно это не ребенок, а подобранный на улице щенок.

Зовет его Стивеном. Ну разве это не безумие?

Когда он увидел свет фар, буря эмоций улеглась, осталось лишь липкое чувство страха. Он стоял у окна гостиной, света не зажигал, поэтому с улицы его видно не было. С того самого момента, как уехал агент Коутс, Бобби не мог избавиться от ощущения, что за ним следят. Как это копы называют? А, да! Держат под наблюдением.

Сьюзен открыла гараж, но из машины вышла прямо на улице и пошла к задней дверце. Бобби сначала не понял зачем, а потом увидел детскую головку и вспомнил – в гараже места мало, Сьюзен не смогла бы вынуть его из машины.

Глядя на то, как легко она движется, как улыбается, можно было подумать, что в жизни у нее все прекрасно, лучше не бывает. Подойдя к багажнику, Сьюзен достала оттуда штук пять пакетов. Один она дала мальчику, и он прижал его к груди, а в левой руке у него был плюшевый тигренок.

Бобби пошел к кухне – им навстречу. Они со Сьюзен оказались у двери одновременно.

– Ой! – воскликнула Сьюзен. – Как ты меня напугал!

– Извини, – сказал он, хотя извиняться ему совсем не хотелось.

– Мы со Стивеном так чудесно провели время! Ты просто не представляешь, сколько днем в торговом центре матерей с детьми. Мы всего-всего накупили. – Она говорила, захлебываясь от восторга, ведя мальчика в гостиную, где он сразу залез в пакет, в котором оказался медвежонок Винни-Пух. Сьюзен тут же уселась на пол рядом с ним – играть. Мальчишка светился от радости.

– Днем сюда приезжали из ФБР, – сказал Бобби.

– Правда? – Она даже головы не повернула. – Чего хотели?

У Бобби глаза на лоб полезли:

– Как чего? Они хотели побеседовать о некоем трупе, обнаруженном вчера ночью неподалеку от того места, где мы ставили палатку. Сьюзен, ты меня слушаешь? Нужно что-то делать.

– Я и делаю. Играю со своим сыном. Иди лучше сюда, поиграй с нами.

– Со своим сыном? Сьюзен, прекрати!

Сьюзен перешла на снисходительный тон:

– Ты, Бобби, все время забываешь, что этого ребенка послал нам Господь. И Он не допустит, чтобы его у нас забрали. ФБР или еще кто.

У Бобби отвисла челюсть:

– Я в это не верю.

– У тебя – страх, у меня – вера. Все очень просто. – Она снова повернулась к малышу. – И вообще, я считаю, что в присутствии Стивена мы этого обсуждать не должны.

– Это не Стивен! – взорвался Бобби. – Стивен умер.

Мальчик заплакал, и Сьюзен взяла его на руки.

– Бобби, замолчи! – Она встала. – Я не собираюсь все это выслушивать.

– Нет уж, послушай! – не унимался Бобби. Она хотела выйти, но он схватил ее за руку: – Сьюзен, нельзя скрыться в придуманном мире и сделать вид, будто ничего не было.