– Есть несколько, – задумчиво пожевал губами научник. – А вам зачем, если не секрет?

– Да какой тут секрет, – отмахнулся я. – Хочу узнать, изучали они образцы из Мутагенки или нет.

– Конечно, изучали, – не стал отпираться Зайцев. – А что конкретно хотите узнать?

– Меня интересуют особенности мозговой активности, а также любая информация, связанная с высшей нервной деятельностью мутировавшей фауны. Есть у вас знакомые, занимавшиеся этой тематикой?

– Есть, как не быть, – кивнул главный научник. – Профессор Юм, умнейший старичок.

Ага, где-то я уже это имя слышал. Точно, майор Шнайдер упоминал.

– Не могли бы вы организовать с ним сеанс связи? – поинтересовался я.

– Мог бы, но не вижу смысла, – отозвался Зайцев. – У меня есть его отчет о проделанной работе. В электронном виде. Могу поделиться.

– Замечательно! – обрадовался я. – К кому обратиться?

– Чай, не дурак, сам справлюсь, – ухмыльнулся Лев Валентинович. – Доставай КПК.

Через пару минут в мой наладонник перекочевал объемистый текстовый файл. Засим мы с Зайцевым распрощались и отправились обедать, благо время подошло. После приема пищи засели в кабинете. Сашка принялся мучить терминал, разыскивая в сети какую-то ерунду, а я углубился в чтение отчета профессора Юма. Уже через полчаса анализа информации я наткнулся на весьма примечательный факт, который расставил все по своим местам. Я даже ругнулся в сердцах, заставив Сашку подпрыгнуть в кресле.

– Ты чего? – возмутился он, стремительно сворачивая окна на мониторе. – Совсем озверел?!

– Александр, – строгим голосом произнес я, – заканчивай сортировать порнуху. Я нашел разгадку.

– Какую, на фиг, разгадку? – Сашка прямо пылал негодованием. – Чего людей пугаешь, да еще и матом?

– Забей, – отмахнулся я. – Лучше послушай. Цитирую: «В мозговой ткани предоставленных для исследования образцов обнаружены инородные вкрапления органического происхождения. Однако белковые цепочки, из которых данные вкрапления состоят, не характерны для местных организмов. Вкрапления равномерно распределены по головному мозгу, а также содержатся во всех значительных нервных узлах, включая спинной мозг. Обнаруженные вкрапления при жизни образцов каким-то образом были связаны с нервной системой. После гибели исследованного организма они были отторгнуты». Круто, правда?

– Ну и что? – не понял Сашка. – Паразит какой-то? Так ничего особенного.

– Сейчас я тебе расскажу, почему на самом деле образовалась Мутагенка, – огорошил я напарника. – Интересно?

– Давай колись уже.

– Дело было так. Я вчера шерстил сеть в поисках информации по Мутагенке и выяснил, что в этом районе был сбит легорийский универсальный крейсер с искусственным интеллектом. Причем его именно сбили, а не разнесли в клочья в воздухе. Чтобы такого эффекта добиться, нужно очень точно поразить какую-нибудь жизненно важную систему. Если попасть в двигатель, корабль тупо взорвется. То же самое с топливными баками. Про реактор вообще молчу, при его взрыве в радиусе десятка километров остается пустыня. Еще есть система управления – это десяток корректирующих дюз и гравигенератор. Чтобы корабль рухнул на землю, нужно повредить их все, что нереально. Но есть еще одно слабое место – искин. В кораблях Федерации они не используются, люди искусственному интеллекту традиционно не доверяют. Все управляющие цепи дублируются и постоянно контролируются пилотами. У легорийцев же немного другая система – управлять кораблем может один-единственный пилот, задающий основной вектор действия. Дальше вступает в игру искин – корабельный биокомпьютер. Обычно он занимает цистерну кубов этак в десять. Связь тут прямая – чем больше биомассы, тем выше вычислительная мощность.

Так вот, скорее всего пушки Базы-центральной повредили капсулу искина, и биомасса начала рассеиваться над территорией нынешней Мутагенки. Это вполне возможно, особенно если бронебойными болванками садить. Корабль рухнул и взорвался, на месте падения образовалось озеро. Облучение, конечно, имело место, но не столь мощное, чтобы вызвать такие устойчивые, а главное, быстрые мутации. Во всем виноват легорийский биокомпьютер. Частицы биомассы, попав на живые организмы, будь то растения, животные или люди, внедрились в нервную систему и запустили программу перестройки организма. Адаптировали под свои потребности новые вместилища. Вот и объяснение поведению животных – когда их собирается много, образуется кластер из логических ячеек биокомпа, и возникает коллективный разум. Животные начинают действовать осмысленно. Как только их набирается определенное количество, достаточное, чтобы образовать несколько кластеров, искин осознает себя единым существом. При этом коллективный разум трансформируется в единый мозг. Этот мозг не воспринимает отдельных особей-носителей как индивидуальные организмы, а управляет сразу всей общностью. Как раз тогда мутанты теряют инстинкт самосохранения и начинают давить массой. Все предельно просто. Когда количество животных уменьшается, начинается обратный процесс.

– Дела!.. – только и смог выдохнуть Сашка, дослушав меня.

– Угу, – подтвердил я. – А ты представь, какие перспективы открываются!

– Не могу. В голове каша после твоего рассказа.

– Во-первых, зная причину, можно управлять последствиями. Нужно подкинуть ребятам из Океанариума мысль насчет волн, излучаемых симбионтом-искином. Для этого надо отловить мутанта и передать его им живьем. А лучше прямо в Мутагенку с оборудованием залезть, для чистоты эксперимента. Охотников в аномальной зоне почему не жалуют? Правильно, от них излучение другое идет, значит, инородное тело. От инородного тела нужно избавляться. И понеслась. Во-вторых, нужно поискать в нервной системе кочевников структуры, схожие с описанными Юмом вкраплениями. Мне кажется, это перспективный след, он может подтвердить теорию профессора. В-третьих, это же научная сенсация! Если предположение подтвердится, то мы нашли третью ветвь человечества, измененную Первыми. Как тебе такой расклад?

– Офигеть, – выдохнул напарник. – А ты откуда про биокомпьютер знаешь?

– Историю военную изучал, – пожал плечами я. – Хобби у меня такое. Подобные случаи отмечались неоднократно, правда, не столь масштабные. Но то, что логические ячейки биокомпьютеров легорийцев могут внедряться в живые организмы и образовывать симбиоз, – доказанный факт. И не просто внедряться, а носителей перестраивать. А насчет кочевников я думаю, что Первые заблокировали им участки мозга, отвечающие за творческий потенциал. Ну и внедрили в подсознание императив на неприятие всего нового. Плюс притупили инстинкт самосохранения. Но для этого нужно набрать критическую массу, чтобы биокомпьютер образовался и начал действовать. Эта теория идеально вписывается в их модель поведения. Сам все прекрасно видел.

– А оседлые тогда как же? – не сдавался Сашка.

– Тут тоже все просто – сбой программы. Какие-то факторы действуют, которые Первые не учли. Природное излучение, да все что угодно, вплоть до окружающего ландшафта. Тут вдумчивый подход нужен и достаточное количество информации для статистического анализа. Нам этим заниматься не с руки. Оставим проблему потомкам.

– Убедил, – согласился напарник. – Пошли к Зайцеву.

Система Риггос-2, планета Ахерон, Мутагенка