Шрифт:
В феврале 1944 года борьба стала походить на настоящую дуэль. С одной стороны выступал один из опытнейших мастеров разведки, поддержанный могучей специальной машиной и всеми германскими вооруженными силами. С другой — начинающий любитель Октав. Правда, у него был бесценный помощник — подполковник Мишель А.
Кроме того, любитель опирался на кучку проверенных людей, прошедших суровую школу и готовых на все. Он был любителем, но не был новичком и отчетливо представлял себе колоссальную важность своей работы.
С первых месяцев 1944 года и вплоть до освобождения организация «Высокий мыс» успешно решала сложнейшие задачи. Впрочем, это же можно сказать и о прочих уцелевших группах подпольного Сопротивления.
Я повторяю, что эта книга — отнюдь не история подпольной организации Марко Поло — «Высокий мыс».
После освобождения в ней числилось около девятисот штатных агентов, получивших задним числом воинские удостоверения. У любого из них хватило бы рассказов на несколько толстых томов.
Мы будем со всей возможной строгостью ограничивать свое повествование темой борьбы против оружия «фау», но она неразрывно связана с общей борьбой нашей группы против немецких специальных органов.
Несмотря на все усилия немецкой контрразведки и французов предателей, сведения в Лондон передавались регулярно как посылками, так и радиограммами по многим тайным передатчикам.
Радиостанции были у нас теперь почти в каждом департаменте. Они передавали драгоценную информацию, разрешавшую в массовом масштабе совершать воздушные нападения на пусковые площадки.
Одновременно с этим продолжалось сопротивление пленников.
15 февраля 1944
Вот я и в Компьене. По сравнению с тюрьмой гестапо здесь земной рай. Приличное обращение, недурное питание, газеты и письма, посылки Красного Креста.
Встретил товарищей: Бальбо (он же Поль Пелле, брат Октава), Виньяля (начальника группы электроники), Ара (бывшего связного нашей «Централи») и других.
Группа создана вновь, она крепка и работает.
Никто не слышал, что с Сен-Гастом, по-видимому, его здесь не было.
Организация Сопротивления в лагере стоит на высоком уровне, даже печатаются листовки на ронеографе.
Охрана не слишком жесткая, стоит подумать о бегстве.
Обо всем этом передал подробное донесение на волю.
18 февраля 1944
Около десяти часов утра являются двое эсэсовцев, забирают меня и уводят из лагеря. Вскоре мы оказываемся в городе Компьене, на какой-то частной квартире.
Меня встречают три молодых человека в штатском.
— Мы все трое — физики [53] . Можете говорить свободно, здесь нет ни гестаповцев, ни микрофонов. Мы предлагаем вам проводить исследования над электромагнитным методом обнаружения летящих самолетов. Это может спасти множество человеческих жизней. Мы читали вашу докладную записку, которую вы подавали в Министерство вооружений в 1940 году…
53
Как редактор и составитель одного специального издания по вопросам электронной техники, Верн пользовался некоторой известностью в кругах немецких физиков. Он был также переводчиком трудов профессора фон Арденна на французский язык. (Примечание автора).
Я в душе возмущаюсь: неужели нельзя было своевременно уничтожить архивы?
— В вашей докладной были интересные мысли. Как вам нравится наше предложение?
— У меня есть к вам контрпредложение. Если я буду назначен в институт кайзера Вильгельма и смогу работать вместе с профессором Манфредом фон Арденном, я гарантирую вам жизнь и проезд в Канаду после победы союзников. На этот случай у меня есть полномочия. Это — лучшее, что вы можете сделать. Приняв мое предложение, вы сохраните свои жизни и сможете отдать их делу восстановления Германии. Идет?
Они сначала подпрыгивают, затем, подумав, принимают мое предложение.
Меня немедленно отпускают, я иду один по улицам Компьена, и похоже, что никто не следит за мной. Этот вариант был предусмотрен лагерным Советом Сопротивления и было решено — ни в коем случае не бежать, а ехать в Германию. Там, в Берлине, получив в свое распоряжение электронную лабораторию и восстановив кое-какие старые связи, можно совершить немало полезного.
Возвращаюсь в лагерь и предъявляю при входе свою бляху заключенного. Часовые стоят, разиня рот. Вызывают коменданта лагеря. Объясняю ему, что уговорился обо всем с господами из Берлина и прохожу в свой барак, оставив собеседника в полном недоумении.
Хорошо, что лагерный Совет Сопротивления предвидел такой исход и теперь присмотрит за моей безопасностью.
Мы прокладываем туннели — стенки обладают странным свойством: они частенько обваливаются на предателей…
22 февраля 1944
Ничего нового.
27 февраля 1944
Лагерная разведка сообщила тревожные вести: мои «физики» за превышение полномочий отправлены на русский фронт, а меня ждет примерное наказание.
4 марта 1944